К ней наконец вернулся аппетит, и сейчас она казалась прежней девчонкой из «Вердена», разве что без былого простодушия в глазах. Еще за эти недели она обрела друга. Работа вместе с Ральфом по обустройству казино очень сблизила их. Они научились уважать друг друга. Все идеи они обсуждали сообща. Мало-помалу плавучий игорный дом обретал свое лицо. Ему предстояло стать элитным закрытым клубом, и три аристократа должны были сделать ему рекламу. Жанетта верила, что наживет целое состояние. Когда это случится, она удалится отдел… или, может быть, нет – все это она обдумает позже.

Ральф ждал ее у подножия лестницы. Разодетый для званого ужина, он явно чувствовал себя не в своей тарелке, так как обычно предпочитал одежду попроще. Смокинг не слишком шел к его тяжеловатым чертам и бычьей шее. Скорее всего наиболее комфортной для него была военная форма, и тем более странной казалась в этом внешне грубом человеке душевная мягкость и чуткость. Они никогда не касались прошлого Жанетты, но он держался так, словно интуитивно угадывал в нем трагедию.

Окинув взглядом ее фиалково-синий вечерний туалет, он одобрительно кивнул.

– Ты сегодня обворожительна, Жанетта. Что за пара вышла бы из нас с тобой! Как назло мне запала в душу легкомысленная, капризная Лоретта. Когда подумаю, каких красивых детей она произведет на свет… А от меня они унаследуют здоровье и уверенность в себе.

– Если только она примет предложение, – засмеялась Жанетта.

Ральф нетерпеливо отмахнулся. Он часто пел дифирамбы своему кумиру и просто не желал думать о провале всей затеи. Он верил, что Лоретте требуется лишь узнать о его любви, чтобы ответить взаимностью.

– Должна же она когда-нибудь увидеть д'Арси в истинном свете! Это непременно случится. Я знаю ее лучше, чем она сама знает себя. Вот увидишь, она бросит этого французишку… – он запнулся. – Не то чтобы я имел что-то против французов в целом – только против светских хлыщей. Ни один из них не протянул бы в армии и дня! Говорю это как бывший гессенский наемник.

– Так вот кем ты был в прошлом… – медленно произнесла Жанетта.

Если бы она с самого начала знала, что судьба столкнула ее с бывшим гессенским наемником, она держалась бы с ним с большим почтением! Военное подразделение, упомянутое им, считалось самым храбрым и непобедимым в Европе и называлось так по имени прусской провинции – Гесс. Во время американской борьбы за освобождение от британского ига эти люди сражались на стороне англичан, фактически ведя всю войну. Они были все как на подбор необычайно сильны, упорны в достижении цели и способны заставить потесниться любого. Когда британское иго было сброшено, немало гессенских наемников осело в Америке.

– Только не нужно так на меня смотреть! – с комическим ужасом воскликнул Ральф. – Мы всего лишь пытались хорошо выполнить работу, а заполучили скверную репутацию. Не забывай, что мы все-таки были наемниками.

– А потом? Вас привлекла свобода?

– В Гессе мы могли бы и дальше продавать свое мастерство солдата, получая за это форму, кров, пищу, деньги. Мне, как и многим моим собратьям по оружию, хотелось большего. Англичане предложили нам за услуги еще и землю, возможность зажить своим домом. Ну как тут было устоять? К сожалению, на своем острове они понятия не имели, что делается в колониях. Это привело к большим неприятностям. Я бы остался на севере Штатов, но северяне нас не слишком жаловали после окончания войны. Новый Орлеан, занятый испанскими войсками, с самого начала стал центром военной поддержки колоний. Англичане мечтали с этим покончить и радостно ухватились за мое предложение отправиться во главе небольшого отряда на подавление вражеского сопротивления.