Но в награду от отчима она получала лишь упреки. Хорошо воспитанной девушке, говорил он, не пристало читать серьезную литературу. Жанетта увлеклась верховой ездой и охотой, научилась даже выслеживать дичь, но опять-таки не заслужила его одобрения, потому что и в том перегнула палку. В конце концов, она смирилась с тем, что никогда не оправдает ожиданий отчима. Она читала, охотились, ежедневно выезжала на прогулки, хотя он и ворчал, что однажды она опозорит их род.

Однако в последние годы все изменилось, Жанетта начали взрослеть, и чем больше расцветала, тем более довольным выглядел отчим. Он всячески поощрял ее интерес к нарядам, украшениям и балам, что давались в его фамильном замке, а с ее многочисленными поклонниками был сама любезность, особенно с графом де Виньи. Жанетта ничего не имела против знаков внимания, однако ее интересовал только Жан-Клод. На него одного она изливала всю неизрасходованную любовь, всю нерастраченную с детства нежность. Он, похоже, платил ей взаимностью, и само собой разумелось, что со временем они обвенчаются.

Куинси, этот экзотический полукровка, никогда не занимал девушку. Во-первых, он был старше ее на девять лет, почти другое поколение! – а во-вторых, казался чересчур серьезным. С ним было неинтересно. Когда юная Жанетта испытывала на нем свое полудетское кокетство, он смотрел на нес с непонятной тоской и чем-то еще, что она не отваживалась назвать страстью и чего втайне побаивалась. Как-то незаметно она стала избегать Куинси, он тоже не навязывал ей своего общества, и, в конце концов, они вовсе перестали видеться.

После смерти барона и баронессы поместье перешло к законному наследнику. Куинси уехал сразу после похорон, объяснив это тем, что в «Сангуине» его теперь ничто не держит, а так как именно он обычно занимался делами поместья, все пошло наперекосяк. Жан-Клод так растерялся и испугался, что поначалу был даже рад, когда Ален де Виньи выиграл у него «Сангуин» в карты во время одной из дружеских пирушек.

Бедняжка Жан-Клод! Не его вина, что де Виньи оказался таким жадным пройдохой! Он всегда хотел заполучить соседние владения и, играя в карты, мошенничал без зазрения совести.

Вспомнив графа, Жанетта содрогнулась. Ален де Виньи мечтал заполучить не только «Сангуин». Он смотрел на нее похотливым взглядом, от которого по ее телу пробегали мурашки. Когда отчим дал согласие на брак, девушка возненавидела его, зная, что им движет обыкновенная корысть. Если соединить все три поместья – «Верден», «Сангуин» и «Бон-Темп», то получилось бы громадное земельное владение, предмет мечтаний любого дворянина. Что значили в сравнении с этим желания падчерицы, к тому же нелюбимой?

На все мольбы Жанетты отчим отвечал, что Ален де Виньи считается блестящей партией и что ей должен льстить его выбор. Когда девушка возражала, что графу уже тридцать восемь, что он слишком стар для нее, отчим уверял, что это совершенно не важно, так как граф находится в самом расцвете сил. А ей были глубоко безразличны его внешность, титул и богатство. Она любила другого.

Когда-то Жанетта дала Жан-Клоду слово, что будет ждать, сколько понадобится, пока он восстановит свои права на «Сангуин». И она держала слово, отвечая отказом на все предложения, пока отчим без ее ведома не устроил ее брак с графом де Виньи. После оглашения помолвки стало ясно – она должна бежать из этого дома. И Жанетта сбежала, даже не переодевшись после бала, устроенного в честь обручения, в том самом голубом атласном платье, что стало предметом восхищения приглашенных. Бегство не было запланировано и получилось как-то само собой, когда жених спустился с невестой в розарий, чтобы воспользоваться теми пока еще немногими правами, что давала ему помолвка: оставаться с ней наедине, обнимать и целовать ее.