- Неплохо, сынок, - подобрел дед. - Учение - свет, ничто не сравнится с учением. Но можно и у природы немалому научиться, только наблюдай!… Сколько лет ты учишься, Камо?

- Восемь.

- А я вот шестьдесят лет читаю книгу природы, а ей и конца нет… Так-то, родные, из школьных книг всего не узнаешь.

- Все, о чем ты читал в книге природы, дедушка, есть и в наших книгах, - сказал Армен.

Старик, казалось, обиделся.

- Как это может быть? - проворчал он недовольно. - Ну, сказано ли в ваших книгах, откуда прилетает столько птиц на наше озеро?

- С юга, с берегов Индийского океана, где они проводят зиму, - ответил, не задумываясь, Армен.

Дед удивленно поднял брови:

- Ну, а скажи: почему у болотных птиц и клюв и ноги такие длинные? У цапли, у журавля, у бекаса. Почему у бекаса тело маленькое, с яйцо, а ноги длинные, как карандаши, и клюв такой же?… А вон та белая птица, что, как чучело, на одной ноге стоит, - к чему, скажи, ей дана такая длина глупая? - Дед насмешливо посмотрел на мальчиков.

- Потому, - спокойно ответил Армен, - что эти птицы добывают себе пищу из воды, из ила: червей, рыб, лягушек. Будь у них клювы и ноги короткие, они бы с голоду подохли.

- Ах ты, мой ученый! Откуда же ты так много знаешь? Только охотник, что всю жизнь проводит в лесу и в поле, и может знать об этом.

- Обо всем этом давно рассказал Дарвин, он жизнь животных изучал, - ответил за товарища Камо.

- Как я, должно быть. Каждый раз, как пойду на охоту, чьи-нибудь привычки узнаю - то волка, то лисы…

«Дарвин этот, конечно, охотник, и говорить нечего», - подумал старик. Но он не собирался складывать оружие перед Дарвином, каким бы охотником тот ни был. Не может же быть, чтобы кто-нибудь был более сведущ в делах природы, чем известный во всем горном крае охотник Асатур!

- Дарвин - одно, а ты - другое, - улыбаясь, сказал Армен. - То, чему учит Дарвин, имеет мировое значение. Он был человеком большого ума.

- Да-а?… Большого, говоришь, ума был человек этот ваш Дарвин? - обиделся дед. - Значит, у нас нет ума?… Ну, раз он такой умный, я ему один простой вопрос задам. Пускай ответит! Новорожденный детеныш дикого барана весит около семи фунтов. Сколько веса в новорожденном медвежонке?

- Тридцать! - не подумав, поторопился сказать Грикор. Старик ядовито засмеялся.

- Чего ты смеешься? Разве медведь раз в пять не больше барана?

- В том-то и дело, что в пять раз больше. А вот его детеныш в пять раз меньше бараньего - не больше крысы… Вот она, загадка природы! Пусть-ка ваш Дарвин скажет, почему новорожденный медвежонок такой маленький. И еще: почему детеныш дикого барана, не пройдет и двух часов как родился, уже бегает, да так, что ты его и не поймаешь?… А детеныш медведя, этого огромного зверя, по целым неделям в берлоге отлеживается, пока не вырастет: ни бегать не умеет, ни от врага прятаться.

Армен был несколько смущен.

- Как так? - спросил он. - У такого большого и сильного животного - маленький и слабый детеныш?… Почему?

- Это тебе не плов, легко не разжуешь, - ответил старик. - Да, мои ученые сынки, природа обо всех своих питомцах думает: от комара до медведя. Если у дикой овцы детеныш родится слабым, его тотчас же съедят лисы, волки. У матери этого ребенка нет оружия, нечем защитить его. Даже рогов нет. А медвежонку чего бояться? И в берлоге он, и кто посмеет его тронуть при такой грозной мамаше? А ну, сунься!

- О том же и Дарвин говорит, дедушка, - сказал, подмигнув товарищам, Грикор.

Дед часто говорил такое, чему не всегда можно было верить, но всегда говорил занимательно.

- Да? - изумился дед.