Я так и стоял, положив палец на спусковой крючок, глядя на то как взрослый бугай размазывает сопли по лицу и понимая, что просто не могу пристрелить этого человека. Нет — будь у меня приказ, спустил бы курок, или что там у этих плазмеров, не задумываясь. С приказом командира всегда легко, а Гюнтер не женщина и не ребёнок, он даже не гражданский. Воин, как и я. А в солдата другому солдату стрелять всегда просто.

А так… Не заигрался ли ты товарищ Лермонтов? Это для него ещё идёт Первая Мировая Война, а для тебя — нет. Это его вытащили с передовой, а ты… да тоже погиб, и даже в какой-то мере в этом виноваты те же немцы. Косвенно. Вот только вряд ли этот парень когда-нибудь назовёт их "своими". Мы с ним разнесены по времени более чем на столетие, так стоит ли тебе находясь в этом в общем то чужом для тебя времени, убивать такого же как ты. Коллегу, по несчастью.

Да и за что? Да то что он враг? Так он мне и не враг в общем-то! Не пойми кто из исторического прошлого. Был бы фашистом — грохнул бы без промедления, но он то из второго рейха, а не из третьего…

Я медленно убрал пистолет и пожевав губу от напряжения думательной мышцы, выдал.

— Звали б тебя Адольфом и служи ты в 2-ром баварском пехотном полку номер 16, в чине ефрейтора, грохнул бы без сожаления, — не помню, успел ли Гитлер получить своё звание на момент штурма Льежа или нет, но да то было, не важно.

Сам момент требовал чего-нибудь парфорсного. И совсем не для немца, таким образом я делал большую глупость — уговаривал сам себя.

— Ну а коль ты еврейтор Гюнтер из 2-го кавалерийского корпуса, — продолжил я. — то так уж и быть. Живи. За голову извиняй, сам понимаешь. А пистолетик ты уж не обессудь я у тебя заберу…

Подхватив свой чемодан, я закрыл шлем и поигрывая трофейной "Вакой", отвернулся и зашагал прочь. Ничего он мне голыми руками через скорлупку не сделает, это вам не неграми в баскетбол играть.

— Руссэ, погоди! — окликнул меня хриплый голос гефрайтера и я остановился. — Скажи… это… действительно будущее?

— Вопрос на миллион. Точно — не уверен, но по моей теории — да.

— И ты попал сюда… как и я? — он аккуратно поднялся на ноги, поморщился, потрогав затылок. — Чем это ты меня? Прикладом?

— Кулаком, — хмыкнул я.

— Тяжёлая рука, — он вытер рукавом нос и тыльной стороной ладони мазнул по глазам. — Уважаю. Так ты тоже из прошлого?

Бывший кавалерист всеми силами пытался сохранять невозмутимость. Делал вид, что ничего не произошло, и это не я совсем недавно раздумывал, отстрелить ему буйну головушку или нет.

— Гюнтер — это только теория… — покачал я головой. — А так да. Я из две тысячи семнадцатого года. Погиб при терракте…

— Тер-акте? Э…

— От взрыва, устроенного бомбистом, — как мог расшифровал я современный термин.

Это слово было ему знакомо, и он кивнул.

— Военный? — то ли спросил, то ли констатировал он.

— Старший лейтенант Лермонтов. Воздушно десантные войска Российской федерации, — отрекомендовался я и видя, как вытянулось лицо немца, добавил. — Обер-лейтенант по-вашему. А десант… ну, проще всего тебе будет объяснить это как…

Я задумался. Во время первой мировой десантников не было. Парашюты уже были изобретены, но массово не применялись… как бы попроще объяснить человеку?

— Это что-то типа драгун, но только вместо лошадей у нас большие аэропланы.