– Как насчет такого. Я предложу тебе сделку. – Он сделал паузу. – Отдай мне моего ребенка, и я оставлю тебя в живых.

Ханна не двигалась. Не дышала. Ее сердце забыло, как биться.

– Не думай, что я не заметил под этой мешковатой толстовкой. Ребенок. Ты его родила.

Часть ее отчаянно хотела верить, что он не поймет, что она родила ребенка. Что он даже не подумает ее искать. Как же она ошибалась.

– Последним был мальчик. Интересно... ты подарила мне сына... или дочь?

Она могла скрываться здесь. Часами. Даже днями. Он бы никогда ее не нашел. Даже если бы нашел, он не смог бы до нее добраться. Она надежно защищена от него.

Шарлотта – нет.

Ее малышка. Ее ребенок. Ее ответственность.

В страхе она бежала вместо того, чтобы сражаться. Возможно, прятки сохранили бы ей жизнь, но не защитили бы ее ребенка.

Никто не мог защитить Шарлотту. Никто, кроме Ханны.

– Оставайся здесь и прячься, как маленькая мышка, кем ты и осталась, Ханна, – продолжал Пайк. – Ты напугана и кротка? Такая же, какой всегда была. Несколько недель под солнцем не изменят твою сущность. Вот почему я выбрал тебя!

Она ненавидела свое трепещущее, предательское сердце. Презирала страх, сжимавший ее как тиски, панику, которая затуманивала мысли и лишала решимости.

Ханна пыталась сопротивляться. Она думала, что ей становится лучше. Она стала сильнее.

Что, если это не так? Что, если она уже потерпела неудачу?

Глава 18

Ханна

День двадцать первый

– Я знаю тебя, – заявил Пайк. – Я понимаю тебя! Лучше, чем кто либо. Лучше, чем тот солдат. Лучше, чем твой муж. Лучше, чем твой сын... Майло.

При упоминании имени сына Ханна резко вдохнула.

Она почувствовала, как Пайк оживился. Почувствовала, как его внимание притягивается к ней, словно магнитом.

– А. Тебе это не понравилось, да?

Ханна прикусила язык, пока не почувствовала вкус крови.

– Милый маленький Майло, с такими темными глазами и темными кудряшками. Он станет настоящим дамским угодником, если вырастет.

Она почувствовала, что Пайк уходит, по отдаляющемуся голосу и глухим шагам.

– Я могу убить все, что ты любишь, Ханна. Мне не нужно прикасаться к тебе, чтобы причинить боль. Твой солдатик уже мертв. Эта чертова собака – следующая в моем списке.

Сквозь половицы донесся тихий плач. Характерный плач новорожденного.

Даже в подвале, даже за непрекращающимся лаем Призрака, звук легко узнаваем.

Сердце Ханны заколотилось в груди. Ужас, которого она никогда не испытывала, овладел ею.

– Ах! Вот оно что, – воскликнул Пайк. – Знаешь, может быть, я оставлю тебя здесь гнить. Может быть, сначала убью твоего ребенка, а потом вернусь за тобой. Может быть, ты должна умереть, зная, что его кровь на твоих руках. Так? А может... я отвезу его в Фолл Крик. Я ведь бывал там все это время. Жил и работал рядом с Ноа. Смотрела, как Майло растет. Он даже ужинал в доме моей матери. Ты знал об этом?

В груди Ханны зародился гнев. Ярость смешалась со страхом, горем и ужасом. Этот человек украл у нее все. Ее семью. Ее сына. Ее детей.

Майло и Шарлотта. Две камеры ее сердца, бьющиеся в унисон.

Она прожила пять мучительных лет ради своего сына. Для своей дочери она вернулась к жизни.

Ханна не для этого сбежала из своей подвальной тюрьмы. Она не для этого истекала кровью, не для этого боролась, не для этого пробивала себе дорогу в реальность.

Нельзя трусить в темноте. Страх не властен над ней. Она не позволит никому разрушить все, что она любила.

В конце концов, Пайк ведь только человек. Мужчина. Плоть и кровь. А не всемогущим демоном, которого невозможно победить.

Она уже заставила его истекать кровью.