– Спасибо, Господи.

– Да. – Розамонд удалось натянуто улыбнуться. – И у меня есть еще кое что для тебя.

Она вложила ему в руки бутылочку с таблетками по рецепту. Он в шоке уставился на нее, перевернул, прочитал этикетку и снова перечитал.

– Это… это гидрокортизон. Лекарство для Майло.

– Я знаю.

– Роберт Винсон сказал, что в аптеке оно закончилось.

– Я знаю.

– Где, ради всего святого, ты смогла достать его?

Она натянуто улыбнулась.

– Хорошо иметь друзей в высших кругах, Ноа. Помни об этом. Сейчас это важнее, чем когда либо. Это от Маттиаса Саттера. Моего кузена. Ты познакомишься с ним позже. Я рассказала ему о наших нуждах, и он сумел найти в соседнем городе аптеку, где это лекарство имелось в наличии, и выторговал его. Он принес его мне в качестве жеста доброй воли.

– Доброй воли для чего?

– Скоро увидишь. И это еще не все.

Ноа положил драгоценные таблетки в карман. Еще на месяц. Он мог бы прослезиться от облегчения, от благодарности.

– Ты так добра к нам, Розамонд. Как я могу отблагодарить тебя?

Она сжала его руку.

– Ты и Майло – достаточная благодарность, дорогой. – Она на мгновение повернулась в сторону кухни и прочистила горло. Когда она снова встретилась с ним взглядом, ее глаза блестели. Слезы размазали ее идеально наложенную тушь.

Ноа изумленно уставился на нее. Он сомневался, что за всю свою жизнь видел, чтобы Розамонд Синклер плакала. Она гордилась тем, что всегда сохраняет хладнокровие, что абсолютно контролирует свои эмоции. Но сейчас она себя не контролировала.

– Ты в порядке? – спросил он.

Джулиан поднялся со стула. Все утро он вел себя необычно тихо, его лицо осунулось, глаза налились кровью.

– Мама?

– Ты не представляешь, как я волновалась. Просто безумно за тебя. За всех вас. – Ее взгляд метнулся к концу острова, где сидел Майло, затем к Джулиану и снова к Ноа. – Я уже сказала это своему сыну, но мне очень, очень жаль. То, что случилось прошлым вечером… подумать только, это едва не случилось с Майло. Я просто…

Ее руки дрожали, когда она вытирала нос салфеткой. Она вытерла глаза.

– Я думала, что делаю все возможное, чтобы защитить нас, а потом это произошло. При мне. Может быть, мне стоит уйти в отставку. Может быть, я не тот человек, который может обеспечить нашу безопасность.

– Мам, – сказал Джулиан резко, – не говори так.

Ноа обнял Розамонд. Для такой грозной женщины она была невысокого роста, доходила ему только до подбородка. Он отстранился.

– Джулиан прав. Ты делаешь все, что в твоих силах, и даже больше. Вчера мы все потерпели неудачу.

Розамонд кивнула и фыркнула.

– Спасибо, Ноа. Ты всегда знаешь, что сказать. Вот почему ты так важен для меня. Ты – все, что у меня осталось.

Джулиан напрягся. По его лицу пробежала тень.

Ноа знал, что она остро переживает исчезновение своего старшего сына. Тот был ее правой рукой. Ее доверенным лицом.

– Он просто застрял где то, как миллион других людей. Он вернется домой.

– Я знаю. – Она выпрямилась во весь рост и расправила плечи. – Он умный и находчивый. Он будет здесь, как только доберется. Хотя мне бы не помешала его помощь. Гэвин всегда оставался надежным. – Ее взгляд остановился на Джулиане. Уголок ее рта дернулся. – Теперь тебе придется действовать.

Выражение лица Джулиана смягчилось.

– Я уже это делаю.

– Конечно, дорогой. – Розамонд слабо улыбнулась, уже отстраняясь от Джулиана, и повернулась к Ноа. Она разгладила рукава своего лавандового брючного костюма. – Остальные члены совета скоро прибудут на экстренное совещание.