|
- Эй! Как дела? - окликнул их человек в одежде грозового цвета. - Дома есть кто? Мальчишки одинаково помотали головами - Ладно. Ну, а как у вас с монетой? Головы снова качнулись вправо-влево. - Добро, - кивнул торговец, сделал несколько шагов и остановился, сразу ссутулившись. Что-то его встревожило... может, окна ближайшего дома, может, тяжелое, холодное небо над городом. Он медленно повернулся, словно принюхиваясь. Ветер трепал ветки облетевших деревьев Солнечный луч, отыскав просвет в тучах, мгновенно вызолотил последние дубовые листья и тут же пропал, - золото на дубах потускнело, потянуло сыростью. Все. Очарование исчезло. Пришелец ступил на зеленый склон. - Как звать тебя, парень? - спросил он. Один из ребят, с головой, похожей на белый пух чертополоха, прищурился и глянул на торговца глазом, блестящим, словно огромная капля летнего дождя - Вилли, - представился он. - Вильям Хэллуэй <Хэллуэй - от англ. "Hallow" (святой), отсюда же - "Halloween", канун Дня Всех Святых.>. Грозовой джентльмен слегка повернулся: - А тебя? Сосед Вилли даже не шелохнулся. Он лежал ничком на осенней траве, глубоко задумавшись, словно ему еще только предстояло сотворить себе имя. Волосы густые, настоящие лохмы цвета спелых каштанов, вид - отсутствующий, глаза разглядывают что-то внутри, а цветом - как зеленый горный хрусталь. Все. Сотворил. Небрежно ткнул сухую травину в рот. - Джим Найтшед <Ночная тень (англ.).>. Торговец понимающе кивнул. - Найтшед. То самое имя. - И в самый раз ему, - сказал Вилли. - Я родился за минуту до полуночи тридцатого октября, а Джим через минуту после полуночи, стало быть, уже тридцать первого. - Аккурат в Хэллуин, - произнес Джим. Несколько слов - но за ними крылись их жизни: гордость за матерей, живущих по соседству, вместе спешащих в больницу, вместе приносящих миру сыновей, минутой раньше светлого, минутой позже - темного. За этим виделась история веселых праздников вместе, на них Вилли каждый год зажигал свечи на пироге за минуту до полуночи, а Джим в первую минуту последнего дня месяца гасил их. Так много сказал Вилли несколькими словами, так много подтвердил своим молчанием Джим. Так много услышал торговец, опередивший бурю и задержавшийся здесь невесть зачем, разглядывая лица ребят. - Хэллуэй, Найтшед, - повторил он. - Значит, говорите, нет денег? Похоже, огорченный собственным безрассудством, торговец запустил руку в мешок и выудил чудную железяку. - Ладно. Берите даром. Думаете - с чего бы это? Скажу, пожалуй. В один из этих домов ударит молния. Без этой штуки - бац! Огонь и пепел, жаркое и угли! Трах! Торговец протянул стержень. Джим не пошевелился, а Вилли схватил железяку и воскликнул: - Ты посмотри, какая тяжеленная! И чудная. Никогда таких громоотводов не видал. Ну, погляди, Джим! Потянувшись как кошка, Джим наконец соизволил повернуть голову. Зеленые глаза удивленно распахнулись и тут же превратились в узенькие щелочки. Громоотвод представлял из себя кованый крест с полумесяцем внизу. Стержень усеивали крохотные завитушки и сплошь покрывали выгравированные слова, произнося которые можно было запросто вывихнуть челюсть, а таинственные цифры переплетались с какими-то полузверями-полунасекомыми из сплошной щетины, когтей и клыков. |
