— Щас подохну, — просипел обильно вспотевший Кастор, когда рота перешла на шаг, иначе такую дистанцию в сплошном марш‑броске никому было не выдержать. Ему было сложнее остальных из‑за плохо сходившего избыточного веса, а в последнее время ему было особенно плохо.

— Держись, — подбодрил его Стюарт, бежавший без видимых усилий.

— Все хочу спросить, — разлепив ссохшиеся губы, произнес Брюстер, — ты вообще когда‑нибудь устаешь?

— Почему не устаю, устаю… просто я стараюсь не показывать этого.

— Я понял, он капралом хочет стать… — озвучил свою догадку Мешко.

— Ну и что с того. И потом, когда вы бежите, то постоянно думаете: «Когда же все это закончится!», я прав?

— Угу, — выдохнул Макс. — А ты о чем думаешь? Не о бабах же… или о них?

— Я вообще стараюсь ни о чем не думать. Просто про себя напеваю несложную ритмичную песенку, вводя себя в некое подобие транса…

— Так что ж ты, морда смуглая, раньше об этом не мог сказать?

— Так вы меня и не спрашивали, — пожав плечами, ответил Стюарт. Он уже давно не обижался на подобные высказывания, так как это не всегда означало оскорбление. Впрочем, тут были свои нюансы…

Все замолчали, и колонна снова пустилась в бег.

Брюстер не верил, что он сможет столько пробежать, да еще с такими свинцовыми накладками, однако же бежал. «Тут явно не обошлось без „химии“, — подумал он. — Ну и пусть, лишь бы по известному органу не сильно било…»

— Что ж, у тебя есть шанс забить дополнительный гвоздик в свою карьерную лестницу, — сказал Макс набегу, что сильно сбивало дыхание.

— Ты о чем?

— Вон видишь, на повороте кто‑то лежит без сил, если дотащим, глядишь, и оценят сей героический поступок.

— Не советую, — тихо произнес Кастор, но так, что его никто не услышал.

— Круги еще резать и резать, — напомнил Эстевес — Ты сам‑то доползешь?

— Попробую…

— Ну, тогда давай.

Эстевес с Брюстером подхватили лежащего в пыли человека, при этом Макс закинул одну руку себе на шею, а Стюарт, из‑за своего роста, подхватил вторую под мышку. Тут же подбежал сержант‑инструктор Удостой.

— Бросьте этого поганца. Мы не армия спасения, и если кто‑то не может продолжать бой, его следует бросить. Вам ясно?

— Так точно, сэр! — хором ответили Макс со Стюартом, но «доходягу» не бросили.

— Так почему не бросаете? Рядовой Эстевес!

— Ээ… Мы несем его в качестве ээ…

— В качестве последнего щита, сэр, — пришел на выручку Брюстер.

— Какого еще щита, солдат?

— Последнего, сэр! Чтобы в случае отступления или при обнаружении засады он прикрыл остальных ценою своей собственной жизни и дал уйти остальной группе, сэр.

— Самый умный?

— Никак нет, сэр!

— Ну‑ну… — многообещающе проронил сержант и оставил их в покое.

— Не нравится мне его нуканье, — понуро проронил Кастор, который немного пришел в себя, вероятно, испробовав методику Эстевеса. — Ох, не нравится…

— Да ладно тебе… — отмахнулся Макс, — слышь доходяга, тебя как звать‑то?

— Бе… Бертрольд Риверс… Можно просто Берт.

— Стоп, я тебя узнал, это ты мне ноги отдавил тогда, топтун.