— Что за дерьмо?! — раздался непонимающий возглас Мешко, сопровождаемый тяжелыми придыханиями.

— Что случилось, Кастор? — поинтересовался Брюстер, напяливая на себя грузы поверх формы.

— Не пойму, то ли я совсем ослаб, то ли грузы стали тяжелее на порядок…

— Действительно, — пробасил Стюарт. — Гораздо тяжелее.

— Может, у всех так, — произнес Макс, уже все понимая, у него они тоже потяжелели килограммов на пять, что серьезно скажется на его результативности по сравнению с остальными. И обращаясь к соседнему сослуживцу из пятого взвода, спросил: — Принстер, У вас накладки потяжелели?

— Нет, — ответил тот, пожав плечами, — какими были, такими и остались.

— И у меня прежними остались, — признался Бертрольд.

— Как же он умудрился, а?! — воскликнул Кастор, имея в виду сержанта Удостона. — Ведь даже инвентарные номера прежними остались, не придерешься даже.

— Всем строиться! — прокричал дежурный, и все поспешили наружу, на ходу подтягивая последние ремешки.

— Итак… ах да, — притворно вспомнил Удостон. — Рядовой Риверс.

— Я!

— Ты переводишься в четвертый взвод.

— Есть, сэр!

— Рядовой Рендалл, вы соответственно переходите из четвертого взвода в третий.

— Есть, сэр!

— Итак, — продолжил сержант Удостон, когда перевод состоялся, — сейчас вы все пойдете получать свое оружие. Это армейский «СПУР 500», или, как его еще называют, «спрут». Хороший безотказный автомат на пятьдесят патронов в таком вот «баночном» рожке. Не боится ни воды, ни песка, но советую держать его в чистоте и порядке, а также постоянно смазывать. Ибо именно с этим автоматом, с тем, который вам сейчас выдадут, вы пойдете в свой первый бой. За оставшееся время вы должны сродниться с ним, научиться чувствовать его, как самого себя, и даже лучше. А теперь за мной на склад. Направо, шагом марш.

После того, как все получили свои автоматы, сержант наглядно показал его возможности. «Спрут» в руках Удостона производил впечатление абсолютно послушного, но злобного зверька, плевавшегося смертью. Когда все мишени на стрельбище были поражены с ювелирной точностью, Удостон столь же метко положил в каждую мишень по одной гранате из своего пятизарядного, тридцатимиллиметрового подствольного гранатомета, окончательно разметав их в труху. После чего сержант сказал:

— Можете идти завтракать, и через тридцать минут я жду вас на этом самом месте. Капрал, командуй…

Завтрак прошел спокойно, чувствовалось небольшое возбуждение от скорой первой стрельбы, вот только ложку до рта было донести труднее обычного. И снова Брюстер отметил еле уловимую горечь пищи, окончательно убедившую Макса в наличии в ней транквилизаторов. «К тому же, — отметил он, — у меня для нормального развития слишком быстро увеличилась мускулатура».

Стрелять из автомата действительно было приятно, еще и оттого, что именно ты управляешь этой разрушительной силой, становясь своего рода повелителем мира, ощущая в этот момент в себе безграничную силу. Кажется, будто сейчас ты способен на все и можешь один справиться со всеми врагами, на которых тебе укажут, раздавить их, как тараканов и прочих паразитов.