– Да ты что! – возопила она и подбежала к мужу. – Отдай! Отдай сейчас же, Том! – Килмовски перекочевал к ней на руки. – Как ты можешь быть таким жестоким!

– Он только что наступил в мой джем.

– Он же не знал, – Джойс поцеловала серый бархатный треугольничек около носика, – правда? – Котенок прищурил желтые глазки. – Ах ты, маленький шалунишка…

Она осторожно спустила Килмовски на ковер, и он тут же вцепился в край скатерти, вонзил в нее свои коготки и снова полез наверх.

– Посмотри! Нет, ты только посмотри на это!

– Оставь его в покое. Я заварила кофе, хочешь свежего?

– Нет, спасибо. – Барнаби взглянул на часы: почти половина десятого. – Лучше я пойду.

Когда он уже надевал пальто, зазвонил телефон.

– Возьми трубку, дорогая. Скажи, я уже иду.

– Вообще говоря, это могут звонить мне, – раздраженно заметила Джойс. – У меня широкий круг друзей, и некоторые из них время от времени мне звонят.

– Ну разумеется, у тебя много друзей. – Барнаби, уже надевший толстое, черное «в елочку», твидовое пальто, натягивал перчатки. – И, разумеется, они тебе звонят. – Он поцеловал ее в прохладную щеку. – Вернусь около шести.

Уже уходя, Том с горечью увидел, что котенок горделиво восседает в самом центре его подноса. Килмовски посмотрел сквозь Барнаби, потом неохотно встретился с ним глазами и тоненько пукнул.

Паршивый выдался день. Ночью шел дождь, утром подморозило, и дороги обледенели. Барнаби очень аккуратно вел свой синий «орион» и потратил на дорогу до полицейского участка вдвое больше времени, чем обычно. Даже при очень осторожном повороте в ворота задние колеса занесло. Выезжавший на место преступления фургончик «шерпа» ловко увернулся. Барнаби осторожно припарковался на своем обычном месте, вылез из машины и медленно пошел к двери.

Женщина полицейский за столом подняла голову:

– Доброе утро, сэр. Вам звонили домой. Что то произошло.

Барнаби поднял руку в знак того, что понял, и направился к себе в кабинет. Он шел по крытому коридору, соединяющему уголовный розыск с собственно полицейским участком. Навстречу ему широко шагал его помощник. Гевин Трой носил длинное, туго подпоясанное черное кожаное пальто с развевающимися и шлепающими по ботинкам полами. Серая кепка прикрывала коротко стриженые рыжие волосы. И он уже – знак боевой готовности – вздел на нос очки в металлической оправе, которые носил, когда садился за руль. Выглядел он как штурмовик.

Зная, куда могут завести подобные сравнения, Барнаби немедленно выбросил это из головы. По мере сближения он все отчетливее понимал, что насупленный Трой явно не в духе.

– Доброе утро, сержант.

– Шеф, – приветствовал его Трой, – у нас убийство. – Он по строевому повернулся на каблуках и подладился под шаг начальника. – У вас на столе.

– О, это что то новенькое.

– Мидсомер Уорти. Только голые факты. Женщина, обнаружившая тело, некая миссис Банди, судя по всему, колотилась в такой истерике, что от нее добились немногого. – Трой обогнал Барнаби, чтобы открыть перед ним дверь в кабинет. – Бригада только что выехала на место преступления.

– Да, я с ними встретился.

– А док Буллард там.

– Уже?

– Он живет в соседней деревне. Шарлекот Люси.

– Да, так и есть.

Барнаби сел за свой стол и взял рапорт.

– Жертва – мужчина, – продолжал Трой. – Найден возле своей постели…

– Спасибо. Я умею читать.

Ну, дело хозяйское.