Барнаби сел за стол. Трой отодвинулся, пристроил свой блокнот на столе рядом с раковиной и снял колпачок с шариковой ручки.

– Миссис Банди…

Она уставилась в свою чашку, в лужицу тающего сахара.

– Для вас это, вероятно, ужасное потрясение.

Последовала очень долгая пауза, потом тщательно накрашенные губы произнесли беззвучное «да». Она кашлянула, повторила свой утвердительный ответ, а после едва слышно прошептала:

– Я никогда раньше не видала мертвых.

– Да, это ужасно, – кивнул Барнаби. Он сосчитал до пяти, выждал еще немножко. – Вы в силах помочь мне? Сможете ответить на пару вопросов?

– Не знаю. – Она отпустила предплечья и, дрожа, потянулась к золотистой пачке «бенсонз суперкинг», лежавших рядом с почти полной пепельницей. Прикурила, достав зажигалку из кармана, глубоко затянулась, прикрыв глаза, и выдохнула. – Наверх я больше не пойду, – прорезавшийся хриплый голос забрался слишком высоко и сорвался, – нет, только не в ту комнату!

У нее за спиной Трой закатил глаза, иронизируя над таким накалом страстей. Ему удалось поймать взгляд женщины полицейского и заговорщически ей подмигнуть. Но та в ответ взглянула холодно.

– Нет нет, конечно, нет! – поспешил успокоить Барнаби. – На самом деле меня гораздо больше интересует происходившее до того, как вы нашли мистера Хедли.

– А а… – Она немного успокоилась, но слегка удивилась. – Вы хотите сказать, пока я сюда ехала? Я приехала на автобусе…

– Скорее, когда вы подошли к дому, миссис Банди. Вы не заметили чего нибудь необычного?

– Чего «необычного»?

«Солнышко, если бы мы знали чего, тебя бы не спрашивали, – про себя сказал Трой. – Так они целый день будут ходить вокруг да около». Он с вожделением воззрился на блестящую пачку, в которой уже недоставало семи сигарет, и подумал, что мог бы прикончить оставшиеся.

– Ну, ворота были широко распахнуты. Значит, почтальон заявлялся. Он ни за что не желает закрывать их, хотя мистер Хедли даже надпись повесил. Так что я закрыла ворота за собой, пошла по дорожке и… Вы вот говорили, что то необычное? Так я сразу заметила, что занавески до сих пор задернуты. Внизу, в холле, и в спальне мистера Хедли. Ну, я такая вхожу…

– У вас свой ключ?

– О да, – подтвердила она с трогательной гордостью, – все, у кого я убираюсь, дают мне ключи. Но дверь то была заперта изнутри на задвижку. Я минуту постояла, не знала, что делать, потом решила сунуться с черного хода. Дернула кухонную дверь, без особой надежды. Замок там не ахти, но шпингалеты, верхний и нижний, намертво запирают. Однако же, подняв наружную задвижку, я открыла дверь и преспокойно вошла.

– Сразу открыли?

– Да. Я вхожу, значит, и кричу: «Привет!»…

– А почту вы видели, миссис Банди?

– Кстати, вот теперь, когда вы напомнили… нет.

– Продолжайте.

– Я надела передник…

– Вы принесли его с собой?

– Нет. Он на плечиках висит, в кладовке, где швабры. Там же и косынка, от пыли. – Она коснулась волос, соломенного цвета сооружения на голове, начесанного, залитого лаком, обесцвеченного, в общем, безвозвратно загубленного. – Потом я увидела, что он не только не завтракал, но и стол даже не накрыт.