Изменить размер шрифта - +

     - Я  больше не  одержим стремлением  к  вашему духу,- сказал он,  почти
смеясь.- С духом и с  ученостью дело обстоит  так  же, как с моим отцом, мне
казалось, что  я очень  люблю его и похож на  него, я был сторонником всего,
что он говорил. Но едва вернулась мать, я узнал, что такое любовь, и рядом с
ее образом отец вдруг стал незначительным  и безрадостным, почти неприятным.
И  теперь  я  склонен   считать  все  духовное  отцовским,  не  материнским,
враждебным материнскому и менее достойным уважения.
     Он  говорил,  шутя, но  ему  не  удалось развеселить  печального друга.
Нарцисс молча взглянул на  него, в его взгляде  была ласка. Потом он сказал:
"Я прекрасно понимаю тебя. Теперь нам нечего больше спорить; ты пробудился и
теперь  уже знаешь разницу  между собой и мной, разницу  между материнским и
отцовским  началом, между душой и духом. А скоро, по-видимому, узнаешь и то,
что твоя жизнь в монастыре и твое стремление к монашеству были заблуждением,
измышлением  твоего отца, который хотел  этим  искупить память о  матери,  а
может  быть,  всего  лишь   отомстить  ей.  Или  ты  все  еще  думаешь,  что
предназначен всю жизнь оставаться в монастыре?"
     Задумчиво  рассматривал Гольдмунд  руки своего друга, эти  благородные,
строгие  и вместе с тем нежные, худые белые руки. Никто бы не усомнился, что
это руки аскета и ученого.
     -  Не  знаю,-  сказал   он  певучим,   несколько  неуверенным  голосом,
растягивающим  каждый звук,  который появился у него  с  некоторых пор.- Я в
самом деле не знаю. Ты довольно  строго  судишь  о  моем  отце Ему ведь было
нелегко. А может,  ты и прав.  Я уже  три  года как учусь, а  он  ни разу не
навестил меня. Он надеется, что  я навсегда останусь здесь. Может  быть, это
было бы лучше всего,  я ведь и  сам всегда этого хотел. Но теперь я не знаю,
чего хочу Раньше все было  просто, просто, как буквы  в учебнике. Теперь все
не просто, даже буквы. Все стало многозначительно и многолико. Не знаю,  что
из меня выйдет, теперь я не могу думать об этих вещах.
     - Ты и  не  должен.- сказал Нарцисс.- Время  покажет,  куда  ведет твой
путь.  Начался  он  с того, что привел тебя  обратно  к матери и  еще больше
приблизит к ней. Что касается твоего отца,  я не сужу его  слишком строго. А
хотел бы ты вернуться к нему?
     - Нет, Нарцисс, конечно, нет.  Иначе я сделал бы это сразу по окончании
школы или уже сейчас.  Ведь если я не буду ученым  то  хватит с меня латыни,
греческого и математики. Нет, к отцу я не хочу.
     Он  задумчиво смотрел перед собой и вдруг воскликнул "Но как это у тебя
получается,  ты  все  время говоришь мне  слова  и  ставишь вопросы, которые
прямо-таки  пронзают меня  и  проясняют  мне меня самого?  Вот и теперь твой
вопрос, хочу ли  я вернуться к отцу, фазу показал мне,  что я не хочу этого.
Как ты это делаешь?  Кажется,  что  ты все знаешь.  Ты говорил мне кое-что о
себе и обо мне.  поначалу я не  очень-то и понимал это,  а потом  оно  стало
таким важным для меня! Ты первый определил материнское начало во мне, именно
ты понял, что  я был под чарами и забыл свое детство! Откуда ты  так  хорошо
знаешь людей? Нельзя ли и мне научиться этому?"
     Нарцисс, улыбаясь, покачал головой.
Быстрый переход