И, похоже, он не ошибся в выборе.

- Итак: рубильник - поршень - створка двери... А потом... - Дилон поднял глаза на Рипли. - А потом ты на несколько секунд останешься с ним наедине, - сказал он ровным голосом, как нечто само собой разумеющееся.

- Ясно, - для Рипли этот факт тоже разумелся сам собой. - На меня можешь положиться. Ребята, только вы не подведите, ладно?

- Надеюсь, ты все-таки не ошиблась в том, что он не хочет тебя сожрать, - когда Дилон говорил это, на лице его не дрогнул ни единый мускул, - потому что ты, и только ты, будешь преграждать ему путь, пока опускается створка. Здесь уже не будет никаких других дверей, которые можно запереть заранее, никаких дополнительных заслонов.

- Ясно, - повторила Рипли. - Я тоже на это надеюсь...

И тут же подумала: а достаточно ли обоснована ее надежда? Да, один раз Чужой пощадил ее... Даже два раза. Но тогда ему ничего не угрожало, да и сыт он был...

А теперь, когда вопрос встанет не о пище, а о самом его существовании - будет ли его реакция прежней?..

И тут Рипли оборвала свою мысль. Нет, так не пойдет! Тогда уж лучше было и не затевать весь этот план...

А сейчас он не просто затеян - осуществляется!

И возможностей для отступления уже нет. Поздно отступать...

"К тому же... - Рипли с трудом воскрешала в памяти общеобразовательный курс биологии, - к тому же такой вариант имеет обоснование и с биологической точки зрения... Везде и всегда бесполые особи представляют для природы неизмеримо меньшую ценность, чем матка королева, как ее еще называют у муравьев и термитов. Вообще самый смысл их существования - дать матке жить и размножаться, плодить новые поколения. Ради этой цели любой из бесполых не колеблясь отдаст собственную жизнь.

Уничтожить матку, спасая себя, - немыслимый, невозможный поступок! Весь инстинкт вида, все законы эволюции должны восстать против него!

Так бывает у общественных насекомых на Земле. Нечто подобное, как выяснилось, имеет место и в других мирах...

Отчего вдруг в случае с Чужим все окажется иначе?!

А пускай даже так! В конце-то концов..."

- В конце-концов, я ничего не теряю... - эти слова Рипли, должно быть, помимо своей воли произнесла вслух, потому что Дилон вдруг быстро взглянул на нее:

- Что?

- Я ничего не теряю... Быть может, это для меня даже лучше - ТАКАЯ смерть...

Дилон скривил уголок рта:

- Сестра, ты опять рвешься умереть красиво... Ты - ничего не теряешь. Теряем - мы! И то самое человечество, о котором ты так хорошо говорила.

И Рипли поняла, что он снова прав. А еще она поняла, что именно он Пресвитер - сейчас является главным. И по опыту, и по решимости, и по способности оценить обстановку.

Да и не Пресвитер он теперь, не просто духовный вождь - а ВОЖДЬ вообще. Да, именно с большой буквы.

- Хорошо. Я буду стоять в проеме, пока не запрется дверь. А где будешь стоять ты, Дилон?

- Я буду рядом, - последовал немедленный ответ.

И снова Рипли поняла больше, чем Дилон сказал вслух. Теперь он не может положиться даже на ее волю и решимость. И в случае чего - лишь он может заступить дорогу зверю, хотя на нем и не лежит табу, спасающее от клыков и щупалец.

- А где будут в это время остальные?

- Они тоже будут неподалеку, сестра... И будут своими молитвами, своим умением и силой рук своих способствовать успеху нашего дела.

И снова Морс и Кевин кивнули в ответ.

Военный совет завершился. Пришло время действовать.

38

Трое шли тоннелем. Было так темно, что даже горящие факелы в их руках отгрызали от стены мрака считанные метры освещенного пространства.

- Мне это не нравится! - вдруг сказал Голик без всякого видимого повода.

Качнувшись, остановились два соседних факела.

- Что именно?

- Все!

Было видно, как усмехнулся один из идущих: красноватый свет живого пламени блеснул на его ровных резцах.