— Ты?! — Я резко остановилась и повернулась к метаморфу. — Что ты имеешь в виду?

Он поджал губы, поправил сползший с макушки капюшон и проговорил:

— Я знал обо всем, а этого достаточно. Кто знает, какие чары на меня могли наложить шпионы короля. Что я мог забыть. Понимаешь?

— Нет, — честно призналась я, для пущего эффекта покачав головой. — Для того чтобы на тебя кто-то наложил какие-то чары у них должны были быть подозрения. Вряд ли без подозрений на всех накладывались чары и проводились допросы.

На это старшекурсник пожал плечами:

— Гадать тут бессмысленно. Или Тил Тайрен в ближайшее время найдет осведомителя. Или потом он всплывет сам. Такое рано или поздно становится известно.

Вот тут я была с ним согласна. Только рамки этого самого «поздно» чаще всего размазывались на неопределенный срок, что несколько угнетало.

Больше мы ни о чем не говорили. Алан провел меня до общежития, а сам направился к ректору. На мой вопрос, что там мы, наверное, должны быть вместе, чтобы все рассказать, отмахнулся.

— Нечего особо рассказывать, Лиа. Я сам справлюсь. Отдыхай.

Угу, конечно, с мыслью о том, что в ближайшем будущем я обязана явиться на королевский бал, только отдыхать.

Мое настроение будто бы почувствовали. Стоило только переступить порог, как меня тут же взяла в оборот Марен, с которой нам не удавалось поговорить несколько дней.

— Иия, что происходит? — Прозвучал первый вопрос, когда я только открыла дверь и начала стягивать плащ.

— О, ты многое пропустила, — со смешком отозвалась я, сбрасывая обувь и начиная загибать пальцы. — Значит, смотри, я узнала, кем были мои родители. Обо мне узнала Элиза и король. И я только что вернулась с личной аудиенции от нашего правителя.

— Это не очень-то смешная шутка, — с сомнением протянула Марен.

— А никто и не шутит. — Я прошла к кровати и рухнула на нее прямо в одежде.

— Иия, рассказывай, — потребовала соседка по комнате, вскакивая со своей постели и нависая надо мной. На ее лице смешивался испуг, удивление и недоверие. — Что значит, о тебе узнал король?

Ответить я не успела. Дверь содрогнулась от удара. А потом зашлась ходуном от громкого стука. Судя по всему — били в нее ногами. Потому что иначе на пороге у нас сейчас должен был стоять какой-то громила и вымещает всю свою злость и обиду на мир таким странным образом.

Подруга вздрогнула, приподняла брови. А я только непонимающе пожала плечами и села.

— Открывай, приютская! — послышалось с той стороны, резко ставя все на свои места.

— Вот проклятье, — простонала я, уже примерно представляя, во что выльется грядущий разговор.

— Я открою, — шепнула Марен и шагнула к двери.

Так ее этой дверью чуть и не снесло, когда Элиза влетела внутрь. Второкурсница бешеным взглядом окинула помещение, нашла меня и замедлилась.

— Что ты себе думаешь, приютская? — прошипела она дикой кошкой, не обращая никакого внимания на Марен. — Пообещала, что ничего не расскажешь Алану. Да? И что в итоге? В итоге он собирается разорвать со мной помолвку! А я ведь даже поверила тебе! А ты… ты…

Она начала захлебываться воздухом, на пальцах вспыхнуло пламя.

— Элиза, тебя сейчас защитой обездвижит, — пискнула Марен, присев от испуга.

Видимо, еще свежа была память о том, как нас встретил Стаж в день моего заселения.

Но дочь графа ви Олье даже не дернулась. Она прожигала меня полным злобы взглядом и ждала. Будто бы сейчас одно неосторожное движение с моей стороны, и она сорвется.