И тут она ощутила... затемнение, как будто туча закрыла солнце, а потом – толчок. Посетитель возвращался. Но вместо того чтобы послушно уступить место, Блисс заставила себя остаться. Она сделалась очень-очень тихой и свернулась в клубок, слилась со стеной, словно тень, чтобы Посетитель не заметил, что она тут болтается. Она инстинктивно понимала: нельзя допустить, чтобы он заметил ее присутствие. Она попыталась превратиться в зеркальную, без малейшей ряби, гладь океана.

Она заставила себя удержаться. Каким-то образом ей это удалось. Управление перехватил Посетитель, но она по-прежнему оставалась здесь. На этот раз она видела все, что видел он. Она даже слышала, как он разговаривает – ее голосом.

Они – теперь Блисс пришлось думать о себе как о двух существах – встали, накинули халат и размашистой походкой направились в дом. Они поднялись по лестнице, перескакивая через две ступени, и буквально-таки вломились в кабинет Форсайта.

Сенатор был дома – конгресс разошелся на каникулы. Он сидел за столом с сигарой в зубах и от такого внезапного вторжения подпрыгнул в кресле.

– Тебя что, не учили стучаться?! – Рявкнул он.

– Форсайт, это я, – произнес Посетитель голосом Блисс.

– О! Простите, мой господин! Простите! Я не знал, что вы вернетесь так быстро, – воскликнул Форсайт и бросился в ноги Блисс.

Это приводило в замешательство – смотреть на Форсайта с точки зрения Посетителя и видеть его как презренного червя, пресмыкающегося у ее ног.

– Чем могу служить, мой господин? – Спросил сенатор, не поднимаясь с колен.

– Новостями, Форсайт. Расскажи мне о Совете.

Форсайт почти ликовал. Блисс никогда не видела, чтобы ее так называемый отец выглядел настолько самодовольным – это, кстати, прекрасно характеризовало его как политика.

– Нам нечего их бояться, мой господин. Половина из них пользуются слуховыми аппаратами, как Красная кровь, чтобы выслушать донесения. Это очень забавно смотрится. Говорил ли я, что Амброуз Барлоу теперь входит в Совет и обладает правом голоса? Вы его знали под именем Британника.

– Британник... – протянул Посетитель. – Что-то знакомое.

– Некогда он был вашим служителем. Водил детей в купальню.

Посетителю это показалось невероятно смешным.

– Отлично! Итак, все пришло в движение? Венаторы тебе не досаждают?

– Ничуть. Все идет по плану. Чарльз Форс в Париже, как мы и договаривались. Манипулировать им проще, чем куклой, – произнес Форсайт и рассмеялся неприятным лающим смехом.

Блисс ощутила чувство удовлетворения. Эти новости доставили Посетителю огромную радость. Он напоминал сейчас жирного кота, сожравшего полную клетку канареек.

– Отлично. Просто великолепно. А мой брат?

Форсайт извлек из-под стола бутылку шотландского виски и наполнил две хрустальные рюмки.

– Одно ваше слово – и Левиафан нанесет удар. Он рядом с девчонкой. Ему будет несложно проникнуть на вечеринку. Кстати, возможно, вас это позабавит: мои источники сообщают, что Чарльзу не удалось получить приглашение на бал.

– Как прекрасно, что раскол продолжается и поныне, – кивнул Посетитель. Судя по голосу, он был весьма доволен. – Я всегда мог рассчитывать на дорогую сестру; так я и знал, что она затаит обиду надолго. Это нам на руку. – Посетитель одним глотком осушил рюмку. – А другая моя сестра, София?

– Увы, она отказывается разглашать какие-либо сведения об Ордене. Клянется, что ничего не знает. Хотя если учесть, что она это говорит, проведя год в обществе Харбоны, – возможно, она и не лжет.

– Ясно.

– И еще хорошие новости: Кингсли со своей командой по-прежнему бегают по лесам.