Потом она дошла до Метрополитен-музея и поднялась по величественной лестнице, обходя компании туристов, что расселись перекусить на солнышке. Когда в величественном мраморном вестибюле во время проверки она ожидала, пока скучающий охранник потыкает указкой в содержимое ее сумочки, у нее болезненно сжалось сердце.

Именно сюда Дилан привел ее во время их первого свидания.

Воспоминания нахлынули на нее вместе с пронзительным ощущением горя. Дилан тогда отдал в уплату за вход десятицентовик, за них двоих. Блисс не смогла поступить так же: подойдя к кассе, она поняла, что ей не хватает нахальства Дилана, и заплатила «рекомендуемую» сумму полностью.

С того момента, как они вдвоем побывали в музее, прошло уже почти два года. Дилану так не терпелось показать ей египетский отдел! Блисс непроизвольно направилась туда же, мимо стеклянных витрин со скарабеями и драгоценными украшениями. Потом она прошла мимо выставки саркофагов. Девушка вспомнила, как Дилан попросил ее закрыть глаза и провел по коридорам, а когда она открыла глаза, оказалось, что она стоит перед Дендурским храмом. Настоящим египетским храмом, восстановленным под крышей Метрополитен-музея. Ожившим кусочком истории.

Древним и прекрасным.

И таким романтическим! Она вспомнила, как Дилан стоял в этом зале и глаза его сверкали, словно звезды. Неслышно ступая, Блисс подошла к храму. Воспоминания затопили ее... Сквозь окна струился солнечный свет, на пол ложились длинные тени. Блисс захлестнула такая невыносимая печаль, что она едва устояла на ногах.

– Простите, с вами все в порядке? – Спросила ее какая-то девушка.

Блисс кивнула.

– Да, спасибо. – Она уселась на ступени храма и глубоко вздохнула. – Все нормально.

Девушка с любопытством взглянула на нее, но отошла.

Четыре часа спустя, когда свет начал мигать, а из динамиков раздалось: «Музей закрывается через тридцать минут. Пожалуйста, проходите к выходу», – Блисс сидела все на том же самом месте. Объявление повторялось каждые несколько минут на разных языках.

Блисс не двинулась с места. Остальные посетители, находившиеся в этом зале – студенты художественных вузов, несколько туристов, группа школьников с преподавателем, – все послушно направились на выход.

«Что я здесь делаю? – Подумала Блисс. – Мне нужно домой».

Но минуты шли, свет над головой продолжал мигать, и когда Блисс услышала шаги музейного охранника, она спряталась в щели между стенами храма и сделала себя невидимой для людских глаз. Ей казалось, будто прошло очень много времени, но в конце концов свет все-таки погас и воцарилась тишина, теперь музей озарял лишь призрачный свет луны.

Блисс была одна. Она вошла в храм, коснулась шероховатого камня, провела рукой по высеченным на стене иероглифам. Здесь Дилан впервые поцеловал ее.

Как же она по нему скучала!

«Я тоже по тебе скучаю».

Что это?!

Блисс оглядела пустой зал. От лунного света повсюду лежали таинственные, причудливые тени. Блисс это напомнило, как она в детстве боялась ивы, что росла под окном ее комнаты.

Девушка подошла к фонтану на краю зала, бросила в него монетку и посмотрела, как та падает. На мгновение она подумала, что слышит голос Дилана. Неужто она на самом деле сходит с ума?

«Ни с чего ты не сходишь».

Блисс разозлилась. Неважно, кто с ней говорит – пускай он замолчит!

– Эй, есть тут кто?! – Разнесся ее голос по пустому залу.

Ответом ей было лишь эхо: «Кто... кто... кто...» Но если голос доносился не снаружи, тогда-тогда, может быть... может быть... он шел откуда-то... изнутри? Но это не голос Посетителя – в этом Блисс была совершенно уверена. Девушка закрыла глаза. Ну а что такого? Как будто с ней не происходят постоянно всякие странные вещи. Блисс заглянула внутрь себя.