Светозаров развёл руками и посмотрел на племянницу.

— Мы сделали вывод, что он пытался присоединиться к чужому капищу, поэтому его и «покрошило». Однако последние события показывают, что это не соответствует истине. Капище в академии его тоже не признало. Более того, оно его попросту убило, не пожалев, несмотря на то что он свой — родович. Хотя и только наполовину.

— То есть это не фигура речи? — уточнила императрица.

— Отнюдь, — покачал головой Иосиф Дмитриевич и снова уставился в блокнот. — Соответственно, при таком раскладе Виктор фон Аден исключается из числа подозреваемых в роли проводника капища в академии. Остальных мы проверили, но, к сожалению, никаких положительных результатов нет.

— Понятно, — ответила императрица, глубоко задумавшись. О чём она думала в этот момент, не мог понять даже Иосиф Дмитриевич.

Поэтому он продолжил доклад:

— Также должен сообщить… — проговорил глава службы безопасности, — что пришла в себя мать Виктора, Горислава фон Аден, в девичестве Рарогова. По последним данным, она поседела, как и её дед, в битве при обороне Горного. Что случилось с самой Гориславой, пока неизвестно. Как узнаю, сообщу. Предположения варьируются от полной потери огня до значительной утраты жизненной силы.

Он перелистнул страницу блокнота, прочитал, написанное там и подытожил:

— Но, если уж проводить аналогии со стариком Креславом, у него после битвы тоже поседела борода, но силы он не потерял.

— Но что-то это да значит, — задумчиво проговорила императрица. — Нам бы иметь больше выводов. Родовичи слишком сильно закрылись от нас, информации дают мало, и именно это меня настораживает. Что же по твоему первому донесению… — Екатерина Алексеевна говорила глухо, но твёрдо: — Очень жаль, что проводником капища в академии стал не Виктор фон Аден.

— Не совсем понял, — проговорил Иосиф Дмитриевич и приподнял правую бровь. — Ты же что Рароговых, что фон Аденов терпеть не можешь.

— Ну, понимаешь, личное — это личное, а государственное — совсем другой коленкор, — задумчиво ответила императрица. — Просто лучше бы враги были знакомыми. Тех, кого уже знаешь и с кем имел дело. Особенно это касается Рароговых и фон Аденов. Это — верные. Стране, империи, своей земле. Пока я с ними в открытую конфронтацию не вступаю, они остаются верны короне. Именно поэтому мне было бы предпочтительнее, если бы именно Виктор оказался проводником капища.

Императрица тяжело вздохнула.

— Ты же сам знаешь, дядя: кто владеет информацией — владеет миром. А мы, к сожалению, сейчас владеем далеко не всей. И змей, что завелись у нас в империи, всё ещё нужно искать, находить и уничтожать, — последовала недолгая пауза. — Расскажи мне лучше вот что, — продолжила императрица. — Что с составом наших учёных? Проверил? Никого не завербовали?

— Нет, — покачал головой Иосиф Дмитриевич. — Пересечений с послом Австро-Венгрии нет никаких. Все члены исследовательской группы чисты перед короной, в каких-либо порочных связях замечены не были.

— Что ты думаешь? — кивнула императрица. — Нам просто повезло?

— Полагаю, что да, — ответил Светозаров. — Думаю, они предлагали тебе исключительно алмазы, а то, что там окажутся ещё и залежи полупроводников, даже не подозревали. Так что это подарок короне.

— Это хорошо. По крайней мере, не зря людей в Альпы посылаем, — усмехнулась Екатерина Алексеевна. — Вроде бы всё складывается. Что скажешь, дядя?

— Скажу, что мне нравятся внутренние перемены, происходящие с тобой. Ты из взбалмошной девчонки превращаешься в настоящую государыню, умеющую вовремя оставлять в стороне личное, — с улыбкой похвалил племянницу Иосиф Дмитриевич.