— Ясно, — прошипела Зара, но всё-таки сделала так, как я и сказал.

У Сати была ситуация другого порядка. Она никак не могла обернуться, несмотря на то, что рядом с ней уже стоял вполне человеческий парнишка лет трёх от роду и смотрел на неё пронзительным взглядом: «мол, мама, ну что ты так долго, давай уже».

И в какой-то момент у неё всё-таки получилось. Причём образ был гораздо ближе к тому, о чём я просил, чем первоначальный облик Зары. Это была пожилая женщина в хламиде, кое-где порванной, с царапинами на руках.

Затем она сама взяла из-под ног песок, смешанный с какой-то грязью, измазала себе лицо, растёрла по рукам, чтобы было видно, что она долго находилась вне дома. По факту ей даже прикидываться не пришлось, потому что в её случае так оно и было на самом деле.

Зара хмыкнула и обернулась в женщину чем-то похожую на Сати, но всё же более высокомерную. А вот лицо мазать отказалась наотрез.

Пришлось всё-таки и вторую щеку ей измазать, на что я услышал яростное шипение.

— Давай-давай, — сказал я. — Нам ещё тонну твоего муаса искать, а ты всё тут характер показываешь.

Я, кажется, понял, что не нравилось Заре. Она сама привыкла командовать и терпеть не могла, когда начинали командовать ею.

Ну ничего, ничего, потерпит. Сама за помощью обратилась, так что пусть привыкает.

Сати всё порывалась рассказать мне, как она благодарна, что наконец-то их страдания закончились, что я за ними вернулся, что я сдержал обещание. И в какой-то момент я тоже её прервал и сказал:

— Сати, всё! Запомни: ты — пожилая женщина, которая отправилась в лес за чудесными грибами, видимо нашла, но, когда очнулась, прошло две недели, и ты потеряла дорогу домой. Всё.

Аркви хохотнул от моих слов, а вот Зара только ещё больше нахмурилась.

«Ничего-ничего, — подумал я. — Рога-то я тебе пообломаю немножечко».

Уже недалеко от того места, где работали Морозовы, может быть, в двух-трёх часах ходьбы, мы остановились на ночлег. Я понял, что без хотя бы краткого отдыха не выдержу в полном сосредоточении все дальнейшие необходимые действия, а их предстояло ещё немало.

Поэтому мы нашли небольшое плато примерно в ста метрах над ущельем и расположились там.

— Сати, — сказала Зара, — ну-ка сбегай за водой.

Сати поднялась и неуверенно пошла, видимо, в сторону ледника. При этом она взяла кувшин.

— Стой, — сказал я. — Вода есть.

Я посмотрел Заре в глаза.

— Если вода есть, то займись едой, — с ещё большим пренебрежением проговорила Зара. — Ты, слуга, давай делай что-нибудь, наладь наш быт, а то чего мы тут сидим как будто нищие?

— Сати, — сказал я, — садись и отдыхай. Не слушай Зару.

— То есть как это не слушай Зару⁈ — разъярилась дочь Азарета. — Эта, — она кивнула в сторону Сати, — из касты слуг, и она должна мне служить!

— Нет, — я покачал головой. — Всё совсем не так.

И повернулся к Сати:

— Послушай меня, дорогая моя Сати. Запомни, пожалуйста, раз и навсегда: ты только моя слуга и выполняешь только мои поручения.

А затем обратился к Заре:

— Послушай меня, дорогая Зара. Запомни одну простую вещь — в боевом походе все выполняют совершенно равные обязанности. Так что не вздумай гонять Сати, как тебе этого не хотелось бы!

— Это в боевом походе все равны, — огрызнулась Зара.

— А ты где? — спросил я. — Это, знаешь ли, в папином замке у тебя слуги были, а здесь забудь. Это мой человек. Гонять его по твоим прихотям я тебе его не дам. Тебе нужно? Тебе нужна вода, валежник, еда? Возьми и займись этим.