– Один?

– Да, один, если не считать… – и тут он вспомнил о Ювел. – Моя собака! Я помню, что слышал, как она выла, когда на меня свалилось дерево. Надеюсь, она не ранена.

– Бедная старая тварь едва подпустила нас к вам для того, чтобы лечить ожоги, – сказал лорд Сторн. – Да, она в безопасности, ее хотели забрать на мою псарню, но внучка узнала ее и привела сюда.

– Я видела ее в таверне, и, если ты помнишь, мы подружились, – улыбаясь, добавила Лениза.

– Моя мать никогда бы мне не простила, если бы со старой Ювел что‑то случилось, – произнес Аластер.

Лорд Сторн подошел к двери и открыл ее. Лениза крикнула:

– Джермилла, приведите, пожалуйста, собаку лорда Хамерфела. – И, уже обращаясь к Аластеру, добавила: – Видишь, она в хороших руках – под присмотром моей гувернантки.

Меченосица, которую он уже видел в таверне, вошла, держа Ювел за ошейник. Но едва Аластер попытался сесть в кровати, как собака вырвалась, прыгнула прямо на кровать и принялась лизать ему лицо.

– Ну, хватит, хватит, отойди, хорошая моя девочка, – приговаривал Аластер, которому эти ласки причиняли ощутимую боль. Он тихонько оттолкнул ее голову, приказав: – Все в порядке, старушка, ничего плохого мне не сделали. Со мной все в порядке. А теперь – лежать! – Он посмотрел на лорда Сторна. – Надеюсь, она никого не покусала в вашем доме.

Ювел соскочила с кровати и легла у изголовья, не сводя глаз с лица Аластера.

– Нет, не думаю, – ответил лорд Сторн, – хотя, если бы Лениза с ней не подружилась раньше, она растерзала бы любого, кто попытался к вам приблизиться. Пришлось надеть ей намордник, она так громко лаяла, что могла переполошить всю округу. С тех пор, как вас ранило, она ничего не ела.

– Не приняла ни еды, ни пива, которым угощали работавших на пожаре после тушения, – сказала Лениза. – Наверное, она так беспокоилась о тебе, что даже есть не могла.

– Нет, – произнес Аластер, – мы с матерью приучили ее брать еду только из наших рук.

– Не знаю, хорошо это или плохо, – произнесла Джермилла. – Если вы оба умрете, то бедное животное тоже умрет – от голода.

– К тому же она ни разу в жизни не оставалась без присмотра, – добавил Аластер. – А быть убитой или раненой в ее планы не входит.

– Да, думаю – это так, – согласился лорд Сторн, – но есть старая поговорка: «Ничто в этом мире не бывает наверняка, кроме смерти, да снега будущей зимой»; мы заботимся о наших подопечных или собаках, пока нас не убьют, особенно в нынешние дни.

– Думаю, это не совсем так, – сказал Аластер, вдруг вспомнив, что он находится в руках того же лорда Сторна, который сжег его родовой замок и убил отца. Впрочем, как уже неоднократно слышал Аластер, в горах гость считался неприкосновенным. Но не в этих ли стенах умер его старший брат? И не произошло ли это потому, что Сторн не оказал ему помощи? Вспомнить с точностью он не мог, поэтому ничего не оставалось, как довериться лорду Сторну… и Ленизе.

– Я был бы благодарен вам, местра[15], если бы вы дали ей что‑нибудь поесть на вашей псарне, – обратился он к меченосице, поглаживая Ювел и настойчиво ее уговаривая: – Все в порядке, девочка. Иди с ней. Это друг. – С этими словами он поднес руку Джермиллы к носу собаки. – Можешь идти с ней, девочка, и поесть.