Ты убил его?
- Нет. Я умер раньше, чем он пришел за мной, и избавил его от обязательств. А когда он вернул меня, у нас уже не было повода для боя. Он стал моим братом, вождь Ахенар. Запомни сам и передай вашим старикам, пусть не забудут рассказать об этом своим внукам. А сейчас скажи, зачем ты ждал меня?
- Разве это не великая честь - первому приветствовать вернувшегося Владетеля?
Сумрак пристально вгляделся в глаза вождя.
- Ты плохо подумал обо мне, Ахенар, - заключил он. - Решил, что из-за Рома я стану преследовать тебя и твой клан. Пришел просить о милости.
- Только для своего народа, - повинился орк. - Я уже не молод, и если бы такая цена тебя устроила…
- Она не устроила бы меня, - Лар вдел ногу в стремя. - Я не взял бы плату с рода, взрастившего великого воина. Мне нужны жизни трусливых крыс, пославших его. Только их, Ахенар. Не их братьев или сестер, жен или детей, не их стариков - я не стану рубить корни дереву, породившему гнилые плоды. Следующий урожай может быть лучше.
Он вскочил в седло, и Сэллер последовал его примеру.
- Ты мудр и милостив, Владетель, - поклонился вождь.
- И я обалдеваю от твоего напыщенного слога, - шепотом добавил от себя Буревестник, но, встретившись взглядами с другом, понял, что лучше помолчать.
Сумрак снова не играл, не менял маски - просто у него было много лиц. И еще неизвестно было, какое из них он явит своему народу.
- Анэ! - выкрикнул Ахенар, хлопнув в ладоши.
В нескольких шагах от них поднялась на ноги мышастая, сколько хватало света разглядеть, лошадь. Умное животное все это время пролежало на песке, не выдав себя. Седла на ней не было, но орку не понадобилось стремя, чтобы сесть верхом.
- Народ ждет тебя в Святилище. Пришли все, кто смог. И продолжают идти - вести разносятся быстро.
- Что ж, это многое упрощает.
Селлер на миг представил, что именно это упрощает, и поморщился. Но, в конце концов, Лар имел право на месть. Обещал ограничиться заказчиками - уже хорошо. Читать Сумраку лекции он не собирался.
- Ром говорил тебе, кто его нанял? - спросил он, догнав друга, зажимая в кулаке амулет-переводчик. Ахенар ехал по другую руку от Лара, и Сэл не хотел, чтобы вождь слушал их разговор.
- Нет. Это было бы против его правил.
- Но он же сказал о твоем отце?
- Это другое, - еще больше помрачнел Иоллар. - Князь пошел против своей крови, опозорил себя. У Рома не было оснований заботиться о его имени. А остальных заказчиков я найду, не волнуйся.
- Устроишь показательную казнь?
- Тебе не очень нравится то, что я делаю, да?
- Мне вообще не нравится то, что ты делаешь. Лес рубят - щепки летят?
- Ты о стражниках моего отца?
- И о его жене. Заставил ее переживать сначала о ребенке, потом о муже.
Что-то похожее на раскаянье промелькнуло во взгляде Иоллара.
- Я видел ее третий раз в жизни, Сэл, и ничего о ней не знал. Она могла оказаться ничем не лучше князя. И жены, и матери бывают разные. А тебе она приглянулась?
Последняя фраза сопровождалась ухмылкой.
- С чего ты взял? - удивился Проводник.
- Ты стащил со стола ее портрет, который я нарисовал.
- Дурак ты, Сумрак, хоть и бог, - буркнул человек, доставая из кармана сложенный в несколько раз рисунок и передавая его товарищу. - Никогда не оставляй таких портретов в доме, где у тебя есть враги.
- Сожги, - попросил Лар, возвращая листок, на котором нарисовал своих детей. - И спасибо, я не подумал о таком.
Ахенар уважительно взглянул в сторону Идущего, когда в его ладони вспыхнуло пламя - заклинание несколько чуждое воднику, но не такое уж сложное, чтобы не освоить.
- Твой друг шаман из другого Мира? - спросил он у Иоллара. |