|
Но нет, никаких лиц там не было, и ничего другого потустороннего. И слава богу. – А давай еще раз попробуем! – Котя сжал дракона и, для убедительности зажмурившись, воззвал. – Сергей! Посидел некоторое время с зажмуренными глазами, потом осторожно приоткрыл один. Вздохнул. – Не понимаю… Почему ничего не происходит? Котя пригорюнился, но не сдался. Он потратил еще полчаса, так и этак сжимая в кулаке дракона и на разные лады выкликая Сергея, но не добился ровным счетом никакого результата. Дракон равнодушно глядел на Чижикова, а Чижиков с нарастающим раздражением глядел на него. Кот Шпунтик устал от участия в бесплодном процессе и свернулся в клубок на углу стола. – Да что же это!.. Ладно, раз бесценный опыт повторить не удалось, Котя, не выпуская фигурки из рук, решил припомнить, что он увидел: кабинет да да, скорее всего та комната была кабинетом, стол, заваленный книгами и бумагами, какие то схемы и планы, сам Сергей – волосы собраны в хвост, темная рубашка, тонкая цепочка на шее… Тут оно и накрыло его во второй раз. Чижиков снова увидел Сергея, тот по прежнему сидел за столом, а вокруг валялись скомканные полосы бумаги, видимо, все те же схемы. Только сейчас Сергей читал толстую книгу, прихлебывая горячий чай из громадной кружки с красной розочкой на боку. Хмурился, нервно листал страницы. «Стоп», – сказал себе Чижиков и вернулся. Он был дома. За окном стоял теплый питерский май, на столе мирно дрых Шпунтик, и только голова почему то кружилась, а на лбу выступила легкая испарина. – Так вот в чем дело… – улыбнулся Котя. – Нужно представить… хорошо представить себе того, кого хочешь увидеть, и – вуаля! Приободрившись, он снова зажмурился, сжал дракона, вызвал в памяти лицо Сергея, а вот и он: пьет чай и читает. Чижиков проделал эту операцию раз, наверное, пять, когда почувствовал, что голова стала кружиться все сильнее, а тело налилось свинцом. – Интересно… – счастливо улыбнулся Котя. – Очень интересно. Он положил фигурку в карман, на ватных ногах добрался до кухни и сварил себе ядерного кофе. Чижикову понадобилось часа полтора, несколько чашек кофе и полпачки сигарет, чтобы в общих чертах осмыслить произошедшее и прийти в себя. Выходило, что, показывая Чижикову Сергея, дракон одновременно забирал у него силы, энергию или что то подобное – Котя даже вообразить себе не мог, как работает эта загадочная вещица. И чем больше мысленных путешествий совершаешь, тем больше теряешь сил. Появляется слабость и сопутствующее головокружение. Ясно, отчего дед Вилен посчитал себя безнадежно больным, и почему, убедившись в полном своем здоровье, немедленно спрятал дракона в бюст Мао Цзэ дуна и постарался выкинуть эту историю из головы. Неясно только, отчего дед не выбросил странный предмет на ближайшую помойку, но с риском для себя предпочел его сохранить. Другое важное наблюдение состояло в том, что после возвращения в реальность Котя чувствовал себя… как то гораздо увереннее, что ли. Спокойнее. Словно наконец вернулся к настоящей жизни, полной захватывающих приключений и тайн. Призрачные лица за окном уже почти не беспокоили его. И вообще, Чижиков воспринимал все случившееся с ним как должное. И тогда он заинтересовался тем, что же делал Сергей. Сергей разглядывал схемы и читал. Схемы определенно были или китайские, или японские. Корейцы уже почти не пишут иероглифами, а у вьетнамцев, насколько знал Чижиков, письменность вообще организована на основе латиницы. Значит, Китай или Япония. Скорее всего, Китай – ведь сундучок, за содержимым которого охотился Сергей, был китайский. Нужна дополнительная информация. И Котя решил еще раз навестить Сумкина. Некоторое время он мучительно размышлял, как быть с драконом: куда деть? Спрятать в квартире? Взять с собой? А если спрятать, то где? Котя вернулся в кабинет, сел за стол и стал выдвигать ящики – совершенно машинально, и тут взгляд его случайно упал на клочок бумаги, выпавший из бюстика председателя Мао вместе с диковинной фигуркой. |
