– Правда? И что украли?

– Все подаренные к Рождеству игрушки.

– Да что вы!

– В самом деле. Полиция сейчас ищет. По‑моему, должна... А, вот и доктор Клейтон. Видно, освободилась.

Джек взглянул на стройную брюнетку в белом халате, которая шла в его сторону вместе с субъектом, похожим больше на разносчика, чем на репортера. Проводила его до дверей, выглянула на улицу, словно что‑то высматривала. Что в это ни было, обратно возвращалась с таким видом, как будто ничего не увидела. Или увидела. В любом случае не обрадовалась.

– Доктор Клейтон, это мистер Нидермейер, с которым у вас на четыре часа назначена встреча.

При ближайшем рассмотрении доктор Алисия Клейтон выглядела получше, хотя все‑таки... простовато. Черты лица тонкие, правильные – острый нос, четко очерченные губы, не слишком тонкие, не слишком полные; серо‑голубые глаза. Чудесные волосы до подбородка, черные‑черные, причем не тусклые, не варварски крашенные, а настоящие черные, пышные и блестящие.

И никакой косметики. Женщина с такими ухоженными волосами должна подчеркивать и другие достоинства. Только не доктор Клейтон.

Ну, по крайней мере, выглядит без макияжа чистенькой, только что вымытой. Пожалуй, для врача вполне допустимо.

В глазах что‑то прячется... Страх? Гнев? Возможно, отчасти и то и другое?

Доктор Клейтон протянула руку:

– Мистер Нидермейер, добро пожаловать.

Рукопожатие крепкое.

– Зовите меня просто Джек.

– Хотите, наверно, взглянуть на место преступления?

– Как раз собирался просить разрешения.

Времени попусту не теряет. Деловая женщина. Неплохо.

Центр абсолютно не соответствовал его ожиданиям. Светлые коридоры выкрашены веселыми желтыми, оранжевыми красками.

– Вы педиатр? – спросил он на ходу.

Она кивнула:

– Специализировалась по инфекционным заболеваниям.

– И моя сестра педиатр.

– Неужели? Где она работает?

Джек мысленно отвесил себе оплеуху. Какой черт дернул его за язык? Никогда не представлял себе сестру врачом. Или брата судьей. Видно, дело в отцовских звонках.

– Точно не знаю, по правде сказать, – промямлил он. – Мы не часто общаемся.

Доктор Клейтон бросила на него странный взгляд.

Знаю, конечно, звучит плоховато, но родной сестре со мной лучше не связываться.

Заглядывая по дороге в открытые двери, он видел множество малышей, которые смеялись, бегали, играли. На больных не похожи.

– Нечто вроде амбулаторного детского сада, – объяснила доктор Клейтон. – Здесь ВИЧ‑инфицированные дети общаются с другими ВИЧ‑инфицированными детьми, причем никто не опасается заражения.

Перед ними затормозил выскочивший из палаты мальчонка.

– Доктор Элис! – закричал он. – Глядите на мою голову! Жутко колючий ежик!

– Хорошо, Гектор. Только, знаешь, из комнат нельзя выходить.

Четырехлетний Гектор весил всего фунтов тридцать. Очень коротко стриженные светло‑каштановые волосы почти такого же цвета, как смуглая кожа. Из‑под пигмента проступает бледность, но улыбка торжествующая.

– Потрогайте голову, – не унимался он. – Колючий ежик.

В дверь палаты с трудом протиснулась плотная фигура женщины в распахнутом халате.

– Заходи, Гектор, – велела она. – Пора на облучение.

– Нет. Пускай доктор Элис потрогает ежика!

– Его сейчас остригли, – пояснила женщина, – и он нас всех из‑за этого сводит с ума.

Доктор Клейтон с улыбкой провела рукой по остриженной голове.