— Так бригада прокуратуры работает. Вон уже обломки пронумеровали, неохотно отозвался тот. — Чего дурную работу делать?

— Нам их нумерация не помешает. Отчитываться-то они за себя будут, а мы — за себя. Пока неизвестно кто дело возьмет…

— Чего там неизвестно, — махнул рукой Сверкунов. — Бандюки других бандюков взорвали. Это наше дело, что ли?

— Ты больно умный стал, все наперед знаешь! — резко бросил майор. Понял, что я сказал? Выполняй!

Ставить людей на место он тоже умел.

— Есть, — буркнул Сверкунов и принялся за дело.

Фокин докурил сигарету, аккуратно спрятал окурок в пачку, чтобы не следить на месте происшествия. Короткая куртка на рыбьем меху не спасала от холодного ветра. Он поднял воротник. Рядом появился Клевец, широкое лицо раскраснелось, только белыми пятнышками выделялись оспины на щеках, полы пальто испачканы в саже.

— Какая-то разборка была, — сообщил он. По комплекции муровец почти не уступал эфэсбэшнику, может на пару сантиметров пониже. И вообще они чем-то походили друг на друга — может уверенными манерами, может одинаковым прищуром глаз и привычкой испытующе рассматривать окружающий мир.

— Кого-то тащили, в «волгу» запихивали. Потом все в «микрашку» залезли и рвануло. А «волга» уехала. Будете брать дело?

Фокин пожал плечам, провожая взглядом взрывотехника. Тот закачал в пробирки несколько порций дыма и гари и направился к синему «рафику» передвижной лаборатории следственного управления.

— Вряд ли. Сейчас посмотрим — есть ли для нас интерес…

Клевец с шумом втянул воздух приплюснутым треугольным носом. Комитетчикам проще. У них слаженная бригада, техника. Захотят — возьмут дело, захотят — уедут и все свои материалы заберут. А понадобится им останутся вроде в стороне, да будут чужими руками жар разгребать: дергать за невидимые ниточки и управлять прокурорскими следаками, да милицейскими операми.

— Хорошо тебе. Тогда хоть закурить дай.

Фокин протянул пачку, она почти утонула в его огромной лапе.

— Кого взорвали, знаешь? — буднично поинтересовался он.

Клевец усмехнулся.

— Думаешь, я ясновидящий? Как только узнаю, тебе первому скажу.

Муровец вновь погрузился в толпу. Почти сразу к Фокину подошел Ярков.

— Странное дело, — взрывотехник был явно обескуражен. — Спектр не идентифицируется. Ни с одной контрольной хроматограммой пробы не совпадают! А у нас сто двадцать восемь образцов — все взрывчатки Европы и наиболее распространенные в мире!

В крепкой голове Фокина щелкнуло пусковое реле. Неизвестная взрывчатка — безусловный повод для того, чтобы принять расследование к своему производству!

— Ищите корпус и механизм, — приказал он. — И передайте всем, чтобы работали в полную силу — это наше дело!

От неторопливости майора не осталось и следа. Теперь главное — остатки взрывного устройства. Это визитная карточка преступников. И вопреки мнению дилетантов, оно никогда не испаряется бесследно и не разлетается на молекулы. Его нужно обнаружить, тогда полдела сделано.

Оглядевшись, он быстро направился к мусорным бакам. Между контейнерами среди банановой и апельсиновой кожуры валялась старая перчатка. Он подошел ближе. Нет, не перчатка. Обгоревшая кисть правой руки. На почерневшем среднем пальце блестел массивный перстень.

— Вот суки, — пробормотал майор. — Сверкунов! Поставь-ка сюда цифирку. И дай коробочку для вещдоков.

Чтобы снять перстень, пришлось приложить усилие.

— Записывай: перстень из желтого металла с печаткой прямоугольной формы и узорчатым рисунком…

Фокин засунул находку в пластиковую коробочку и сунул её в карман.