— Записывай: перстень из желтого металла с печаткой прямоугольной формы и узорчатым рисунком…

Фокин засунул находку в пластиковую коробочку и сунул её в карман. У него имелся большой опыт расследования взрывов и авиационных катастроф, часто у трупов бывали вывернуты карманы, а однажды в оцепленной зоне Внуковского аэропорта, прямо у горящих обломков «ТУ — 134», золотые часы с оторванной руки исчезли буквально у него на глазах… Мародеры небрезгливы…

Хорошо, что он тоже не брезглив! Майор нагнулся, вытер пальцы о жесткий снег, понюхал… Сойдет!

Он обошел исковерканное тело. Даже не тело, а так — кочерыжка без рук-ног, пирог вместо лица. Судмедэксперт муровской бригады диктует что-то ихнему же следователю. Милицейский лейтенант вертит в руках закопченный пистолет и красное удостоверение. На снегу нарисованная тушью табличка: «№ 1». Фокин шел дальше. Номер второй, третий. Четвертый.

Пятый труп лежал ближе всех к развороченному микроавтобусу и обгорел он сильнее. Рядом валялся ещё один пистолет. В обугленном остове возились Ярков, Сименкин и сержант-сапер из внутренних войск. Фээсбэшники переоделись в черные рабочие комбинезоны и имели пристойный вид, а солдатик перепачкал жирной копотью бушлат, брюки, шапку, лицо и теперь напоминал пугало. Все трое копались в хаосе искореженного металла, разорванных сидений, и чего-то ещё — бесформенного и страшного. Едко воняло гарью, дымом и обугленным мясом. Фокин не отличался впечатлительностью, но сейчас порадовался, что уже отлазил свое по подобным местам и может давать указания, держась на дистанции.

— Ярков! — окликнул он. — Как прошла директрисса взрыва?

Взрывотехник поднял голову. Лицо у него тоже было в черных пятнах и потеках — словно в камуфляжной раскраске разведчика.

— Вправо вверх, — он показал направление рукой в перчатке.

Воображаемая линия уперлась в фасад дома, между выбитыми окнами на третьем этаже. Стена там была ободрана. Подойдя ближе, майор обнаружил на земле смятую дверь «микрашки». Это явно её след отпечатался на фасаде. Немного правее — и влетела бы в квартиру…

Рядом с дверью валялась трубка от сиденья, фрагмент крыши, неопределенной формы железяка, какие-то тряпки, кусок резиновой дубинки… Это все не то… И это не то… Ага, вот…

Майор наклонился, поднял изогнутую металлическую пластину с неровными рваными краями. С одной стороны липкая копоть, с другой — ядовито-синие разводы окалины, линия излома серебристого цвета. Очень легкая… Похоже, именно это он и искал. Фокин подозвал Сименкина.

— Обозначь место, поставь номер и попробуй определить — что за металл. Потом покажешь нашим — пусть собирают все похожие фрагменты…

За спиной вежливо прокашлялись — вернулся с новостями Гарянин.

— Была ещё одна машина, товарищ майор. Черная «волга». Уехала сразу после взрыва.

— Номер?

— Никто толком не разглядел, — Гарянин покрутил кучерявой головой. Он ходил без шапки даже в лютый мороз.

— Из «волги» человек вышел: лет тридцать — сто восемьдесят — брюнет, на щеке свежая ссадина. Пошел вон туда, — оперативник показал рукой в сторону длинного ряда коммерческих ларьков.

— По дороге двум алкашам в рожи заехал. Их нашли, Сомов в автобусе допрашивает…

— Все? — Фокин в очередной раз достал пачку «Бонда».

— Да. Только вас генерал вызывает.

Ершинский ждал у своей машины. Лицо его было озабоченным.

— Приехали из «Консорциума», — генерал тяжело привалился к капоту.