— Но ты же не знаешь, что собирается предложить тебе Стаччио, сержант. Тебя попросят стать главным исполнителем мафии или занять какую-либо не менее почетную должность.

Печальная улыбка застыла на губах Болана.

— Если врага нельзя сломить силой, его покупают, верно, Лео? Так было всегда. Но на этот раз не получится. Нет, я не могу согласиться. Я остаюсь в своих личных джунглях. Однако спасибо за предложение.

— Ты все же подумай как следует, — умоляюще произнес Таррин.

— Броньола клянется, что, как только ты окажешься членом «Коммиссионе», он сможет добиться твоей амнистии.

Болан упрямо покачал головой.

— Нет, оставим эту тему, Лео. Я должен идти своим путем, даже если он мне не нравится.

Итальянец помрачнел.

— Хорошо, я уважаю твое решение, хотя мне оно не по вкусу. Может быть, ты сможешь воспользоваться компроматом на Ника Триггера, а то я никак не могу. Это было бы подозрительно, учитывая тот имидж, который я создавал себе на протяжении пяти лет.

Он вздохнул.

— В любом случае, другого предложения у меня нет. Ладно, пора прощаться, пока Арни не нашел нас.

— Подожди. Ты не должен возвращаться с пустыми руками, — сказал Болан. — Скажи своему послу мира, что я отказываюсь обсуждать его предложения до тех пор, пока не вернусь в Соединенные Штаты. Передай ему, что мы увидимся там и обсудим наши проблемы. Таррин язвительно улыбнулся.

— Да, чтобы я выглядел не совсем уж смешно.

— Уходи первым, — предложил Болан. — Я пойду своей дорогой.

Их руки сошлись в крепком рукопожатии.

— Я заметил отличное место, где можно взобраться на стену, — сказал Таррин.

Болан улыбнулся, давая понять, что к нему вернулось доброе настроение.

— Я тоже. Спасибо, Лео, удачи тебе.

— Взаимно, — ответил Таррин и быстро пошел прочь.

В конце аллеи он обернулся, помахал рукой и исчез в толпе туристов.

Болан пошел тем путем, который наметил себе раньше: пройдя мимо «бифитеров» и их воронов, он направился к тому участку крепостной стены, где кладка слегка обрушилась и стена оказалась ниже.

Неожиданно где-то впереди, за стеной, послышался прерывистый треск автоматов. Болан подпрыгнул и, ухватившись за древние камни, подтянулся и посмотрел поверх стены.

Внизу разгорался настоящий бой. Грохот тяжелых «томпсонов» перекрывали сухие хлопки более легкого оружия. Болан понял, что противники схлестнулись всерьез.

Лео оказался прав: зрелище было прелюбопытным.

Болан забросил ногу на стену и тут обнаружил вторую, не менее любопытную картину: прямо перед ним, у подножия стены, группа вооруженных людей стояла полукругом перед большим черным лимузином, обеспечивая прикрытие дородного седовласого мужчины, выходившего из салона машины.

Болан без труда узнал Арни Кастильоне. В руке Мака появилась «беретта», и он громко позвал:

— Арни!

Кастильоне повернулся и увидел Смерть. Челюсть у него отвисла, и капо замер, глядя, как его живой щит рассыпается под ударами 9-миллиметровых пуль «беретты». Наконец он остался один на один с Боланом. Бормоча «его надо убить, его надо убить…», Арни нагнулся за револьвером одного из телохранителей и тут услышал спокойный голос Болана:

— Поздно, Арни, ты уже умер.

В мгновение ока он оказался на крыше лимузина, короткое пламя вырвалось из ствола «беретты», и что-то чудовищно большое и горячее вошло между глаз Арни, раскалывая его голову пополам.

Болан спрыгнул с машины и бросился в сторону улицы, подальше от суматохи разгоравшейся перестрелки.