– С ними все так сложно, – недовольно сказала она. – К тому же это не моя прихоть, лично мне все равно, что с ними будет, но я отвечаю за них перед владельцем дома.

– Если владелец так за них волнуется, почему он не забрал их с собой? – спросила Анника.

– Их ни в коем случае нельзя никуда увозить. Кажется, это написано в каком то старом завещании.

Фру Йорансон засмеялась и добавила, что эти цветы легко сойдут за настоящих жильцов. Похоже, в прежние времена в этом доме все было подчинено цветам.

– Некоторые даже утверждают, что цветы будут мстить, если с ними что нибудь случится, так что ухаживайте за ними хорошенько! – продолжала фру Йорансон. Все это время она не переставала хихикать, но выражение лица оставалось таким же строгим.

– А эти раковины? – вдруг спросил Юнас. – В них слышно море?

– Понятия не имею! Положи на место! – недовольно произнесла фру Йорансон, но Юнасу не было до нее никакого дела.

– Надо же, слышно! – сказал он, приложив раковины к ушам.

Фру Йорансон подошла к нему и отложила их в сторону.

– Не вздумайте к ним прикасаться! – она повернулась к Аннике. – Позволяя вам приходить в этот дом, я беру на себя большую ответственность. Надо было мне все таки пригласить кого нибудь постарше…

– Нет, что вы! Мы справимся, – заверила ее Анника.

– Не стоит беспокоиться. Все будет хорошо, – подтвердил Давид. – Мы очень любим цветы, не волнуйтесь.

Давиду пришлось вмешаться. Он старался говорить как можно более убедительно, чтобы отвлечь внимание фру Йорансон от Юнаса, который никак не мог оторваться от раковин и пытался записать на свой магнитофон шум моря. Анника готова была испепелить его взглядом, но Юнас ничего не замечал. Не выдержав, Анника подошла к брату.

– Ты что, хочешь все испортить? – прошипела она. – Сколько можно?!

Наконец Юнас положил раковины на место, а Давид все обрабатывал фру Йорансон.

– Что ж, договорились! – в конце концов сказала она.

В ее голосе все еще звучала некоторая неуверенность. Нет, она, конечно, согласилась, но, доставая ключ от черного хода, – с парадного крыльца она ходить запретила – казалась немного напуганной. Она недоверчиво переводила взгляд с Давида на Аннику и наконец решила дать ключ Аннике. При этом несколько раз повторила, какую она берет на себя ответственность, пуская их в дом.

– Да, вот еще что! – добавила фру Йорансон. – Если будет звонить телефон, не обращайте внимания. Это просто старые постояльцы – они не знают, что пансион закрыт, так что отвечать не надо. Не берите трубку, и все! Пусть себе звонят!

Дети, конечно же, пообещали не подходить к телефону. И не открывать, если кто то позвонит в дверь.

Фру Йорансон, похоже, немного успокоилась.

– Ну хорошо, – сказала она и рассмеялась. – Надеюсь, вам с этими цветами повезет больше, чем мне.

– Посмотрим, – ответил Давид. – Во всяком случае, мы будем стараться.

– Уж это точно, – с самым серьезным видом закивал Юнас. – Все будет исполнено в лучшем виде. Можете на меня положиться!

Но спокойствия фру Йорансон это не прибавило. Она без особой радости посмотрела на Юнаса.

– Ведь вам же не обязательно приходить сюда всем вместе, правда? – спросила она, глядя на Аннику.

– Нет, конечно, – ответила та. – Приходить буду в основном я… ну и Давид, потому что он больше всех нас интересуется цветами.

Юнас собрался было протестовать, но Анника остановила его взглядом, и фру Йорансон наконец успокоилась. Она проводила ребят до дверей. Было заметно, что она торопится и хочет, чтобы дети поскорее ушли.