Заподозрит ли она когда-нибудь, что если я уж и решил отменить ужин с коллегами сегодня вечером, так только потому что, не вполне признаваясь в этом самому себе, уже лелеял смутную надежду поужинать с ней? И как такое вообще могло произойти?

Когда мы наконец подъехали к Мосту Сикста, я попросил водителя остановиться.

– Давай я заброшу сумку в номер, а после присоединюсь к вам с отцом – скажем, минут через десять.

Однако, едва такси затормозило, она схватила меня за левую руку.

– Ни за что. Если ты хоть чем-то на меня похож, то заселишься в отель, бросишь сумку в номере, помоешь руки (ты же сказал, что очень хочешь это сделать), а потом, когда пятнадцать минут истекут, позвонишь и скажешь, что передумал и решил не приходить. А может, даже и звонить не станешь. И все-таки если ты хоть чем-то похож на меня, то найдешь нужные слова и поздравишь моего отца с днем рождения, и твои поздравления будут вполне искренними. Разве ты на меня не похож?

Это тоже меня тронуло.

– Возможно.

– Тогда, если ты хоть чем-то на меня похож, тебе, наверное, нравится, что я тебя раскусила, признайся честно.

– Если ты хоть чем-то на меня похожа, то уже задаешь себе вопрос: «И зачем я только его пригласила?»

– Значит, мы не похожи.

Мы оба рассмеялись.

Как давно?..

– Что? – спросила она.

– Ничего.

– Ну конечно!

Неужели она и это поняла?

Выйдя из такси, мы метнулись на площадь Кампо деи Фиори, где нашли ее любимого торговца рыбой. Прежде чем сказать продавцу, что ей нужно, она попросила меня подержать поводок. Я не хотел подходить к прилавку с собакой, но Миранду здесь все знали, и она заверила меня, что проблем не будет.

– Какую рыбу хочешь?

– Ту, что проще всего приготовить, – ответил я.

– Может, еще гребешков возьмем? Их сегодня, похоже, много. Сегодняшний улов? – спросила она.

– Да, на рассвете поймали, – кивнул продавец.

– Точно? – усомнилась Миранда.

– Абсолютно точно, – ответил он.

Судя по всему, это был их ритуал уже долгие годы. Когда она склонилась над гребешками, я обратил внимание на ее спину. Мне захотелось обнять ее за талию, за плечи и поцеловать в шею. Но я отвернулся и вместо этого стал рассматривать винный магазин напротив рыбного прилавка.

– А твоему отцу понравится белое сухое из Фриули?

– Ему вина нельзя, но мне понравится белое сухое откуда угодно.

– Я еще «Сансер» возьму.

– Ты же не планируешь убивать моего отца, правда?

Ей завернули рыбу и гребешки, и тут она вспомнила про овощи. По пути к ближайшему прилавку я все-таки не удержался:

– Но почему я?

– Почему я что?

– Почему ты приглашаешь меня?

– Потому что тебе нравятся поезда, потому что сын сегодня тебя не встретил, потому что ты задаешь слишком много вопросов, потому что я хочу узнать тебя получше. Разве это так невероятно? – ответила она.

Я не стал на нее давить и требовать объяснений. Возможно, потому что не хотел услышать, что нравлюсь ей не больше и не меньше, чем гребешки или зелень.

Она нашла шпинат, я заметил мелкую хурму, потрогал ее, а потом понюхал и убедился, что она спелая.