– Он тебе угрожал?

– Нет, он угрожал тебе, Том. Я просто врач, который сует палец людям в задницу. А ты – большая шишка в бизнесе, ты разбрасываешь вокруг себя сотни миллионов.

– Хватит, ладно? Я все понял.

Она смотрела, как он натягивает пижаму. Тучность в области поясницы, ведущая к ожирению внутренних органов. Теперь мы люди средних лет, подумала она. Бездетные. С точки зрения биологии мы неудачники.

Том, как всегда по вечерам, выпил снотворное.

– Ты сказала, что он может вести себя угрожающе, потому что у него проблемы с простатой?

Энн вздохнула. Так похоже на Тома: закинуть удочку, а потом переключиться на другое, выждать, обдумывая, что сказать дальше.

– Есть такая теория, – начала она, – всего лишь теория, но неглупая. Считают, что когда содержание раковых клеток в простате достигает определенного критического уровня, это начинает сказываться на мужском эндокринном цикле. Он нарушается. Раковые клетки простаты любят тестостерон, они им питаются. Вот почему в запущенных случаях приходится проводить орхидэктомию, то есть кастрацию. Можно сделать и, так сказать, химическую кастрацию, если ввести люпрон. Так или иначе, раковые клетки простаты влияют на уровень тестостерона у мужчин. Болезнь сама по себе вызывает подавленность, к тому же у него, по‑видимому, есть своего рода соматическое знание того, что он болен: я считаю, такое действительно происходит, потому что мы узнаем о своей болезни еще до того, как заболеем по‑настоящему, и до того, как нам скажут, что мы больны. Но в любом случае уровень свободного тестостерона в его крови, а следовательно, и в его мозгу очень сильно колеблется. В системе, так сказать, происходит сбой. И это может привести к частичному затемнению сознания, депрессии, раздражительности, все это в слабой форме. А иногда просто к немотивированной агрессии, чему я и стала свидетельницей. Кроме того, уровень сахара у пожилых людей тоже подвержен колебаниям, и в сочетании с эндокринными колебаниями это дает интересный эффект. Вероятно, он выпил пару рюмок, что быстро повышает уровень тестостерона, а кроме того, конечно, ослабляет сдерживающие механизмы. Но я готова поручиться, что здесь главную роль играли другие факторы. Возможно, был затронут механизм принятия решений. Он очень тонкий, причем к пятидесяти годам пути принятия решений у людей весьма четко определены. Обычно мысль человека катится по проторенной дорожке до тех пор, пока общее состояние мозга не начнет ухудшаться, как правило из‑за тромбоза дендритных клеток и микроинсультов.

Теперь Том очень внимательно ее слушал. Так, словно от этого зависела его жизнь.

– Подожди, давай вернемся к Марцу.

– Хорошо. Я думаю, что ты попал в беду, Том, и ты мне ничего не сказал!

Он промолчал.

– А судя по своему врачебному опыту и по краткому общению с человеком, из‑за которого ты попал в беду, я могу заключить, что от него трудно ждать рационального поведения! Или доброты и порядочности! Мне плевать, сколько у него денег! У него стрессовое состояние, и он как зверь! У него высокий уровень кортизона, повышенное давление и бог знает что еще. Он явный и опасный агрессор, особенно если вспомнить, какое богатство он накопил. Собственно, чрезмерное накопление богатства, по мнению некоторых специалистов, может свидетельствовать о развитии навязчивых идей, нарушении цельности личности, синдроме немотивированной агрессивности, мании величия и прочих приятных вещах.

– И что бы ты порекомендовала, миссис доктор?

– Порекомендовала бы, чтобы ты выбрался ко всем чертям из той переделки, в которую попал! Ну же, Том! Черт побери, что ты еще хочешь, чтобы я сказала?

Он раздумывает, признаться ей или нет, она это видела.