Он сверился с надписью на конверте.
– Том Рейли? – осведомился он у Мартинеса.
– Вот он, – показал Мартинес.
Посланец протянул Тому конверт:
– Меня попросили передать это вам.
– Спасибо, – отозвался Том, быстро сунув ему двадцатидолларовую купюру – чаевые. Гонец унесся. Том одарил своих гостей улыбкой. – Мало им электронной почты и телефона в кармане: все равно будут присылать бумажные письма… – Он разорвал конверт и извлек из него единственный листок – желтый бланк с голубой каймой. Он мог встать, выйти в проход и прочесть послание там, но это было бы невежливо и сулило осложнения в общении, а ему бы хотелось этого избежать. Поэтому он лишь чуть‑чуть развернул листок, чтобы просто заглянуть в письмо, почувствовал, как оно пронзает его, нанося удар по самому тайному, мягкому и незащищенному месту, но при этом у него хватило присутствия духа ограничиться лишь кивком: мол, всего‑навсего получил ожидаемую информацию.
– Хорошие новости? – подтолкнул его локтем этот старый кубинский лис из Майами.
– Отличные, – ответил Том, выдавив улыбку и пряча письмо в нагрудный карман. – Мы стараемся избегать беспроводной связи, когда речь идет о самых деликатных материях. Мой секретарь отправил курьера… Только что была одобрена одна очень крупная сделка, но пока нам лучше о ней помалкивать, вы же понимаете. Пока мы не можем ничего разглашать.
Он завершил эту тираду кивком, словно отвечая сам себе, и вновь погрузился в созерцание игры. Убедил ли он их? Возможно, не вполне.
Но он старательно притворялся до конца иннинга, а потом поднялся, чтобы сходить в туалет: сначала он нетерпеливо ждал, стоя в длинной очереди, потом устремился в кабинку, заперся, уселся и принялся изучать напечатанный текст:
Том, мы знаем, что ты знаешь: есть одна проблема. Мы просили тебя вежливо, но ты не отреагировал на наши запросы.
Речь идет о серьезных деньгах. И о серьезных последствиях – в случае, если ты эти деньги не вернешь.
Ответь нам сейчас, пока ты еще можешь это сделать.
Некоторое время его тошнило. Хот‑доги с каким‑то дерьмом, смешанные с пивом. В последнее время у него часто возникало такое ощущение. Но он поборол позыв. «У меня еще есть в запасе несколько хороших ходов, – с горечью пробормотал он себе под нос, – полно хороших ходов, черт побери». Как квотербек «Нью‑Йорк джайнтс», выныривающий из схватки с двумя громадными линейными игроками, пытающимися взять его в «коробочку». Быстро шагнуть вбок, приостановиться, улучить безопасный момент – и сделать длинный бросок в зону защиты. Ты обречен на бегство, но играешь великолепно. В голове у него бурлила мешанина из спортивных образов и рекламных растяжек «Гудфарм». Он скомкал желтый листок и бросил его в корзину, полную пустых пивных стаканчиков.
Он вернулся на свое место. В чем дело, где эти двое из Майами? Они исчезли? Он шарил взглядом по проходам, высматривая их.
Пожилой мужчина, сидевший сзади, повернулся к нему.
– Вы не видели двух кубинцев, они были вместе со мной? – спросил Том.
Тот кивнул.
– Тот рассыльный еще раз приходил, пока вас не было. Он им тоже дал письмо.
Мужчина указал под кресло, и Том резко нагнулся, чтобы подобрать листок:
Господа, у любезного мистера Тома Рейли, пригласившего вас на этот вечер, большие неприятности. Возможно, он замешан в крупных финансовых преступлениях. Мы полагаем, не в ваших интересах, чтобы вас видели с ним в подобном публичном месте.
Вокруг поднялся ликующий шум. Родригес мощно послал мяч в воздух, прямо на трибуны у центра поля. |