Он поднял руку и повернул черную ручку на панели над головой Кэрри.

— Спасибо, — поблагодарила Кэрри, чувствуя, как струя прохладного воздуха ударила в лицо.

Мужчина улыбнулся.

— Да не за что. — Он откинулся на спинку кресла. — Я уже и без того поджарился. В Ираке проторчал полгода. Потом в Саудовской Аравии. Жду не дождусь, когда доберусь до родной Шотландии. Надеюсь, там не будет этого пекла.

— О, вы шотландец? Такая замечательная страна.

Кэрри подчеркнула последнее слово, зная, что это ему будет приятно. Известное дело, шотландцы спят и видят себя отдельной страной.

— Да, и горжусь этим.

— Так что же вас заставило расстаться с ней?

— Служба, дорогуша. Я человек военный. Но скоро выйду в отставку и займусь своим домиком в горах. — Он улыбнулся. — Замечательное место, скажу я вам. Другого такого нет. Взойдешь на гору — только орлы да небо. Но чтобы обустроить домик так, как я хочу, а я хочу сделать из него горную гостиницу — моя жена Салли потрясающе готовит, между прочим, — на это нужны деньги, которые Я добываю в поте лица в полном смысле слова. А как только выйду в отставку, сразу заведу свое маленькое дельце.

— И что это за дельце, если не секрет? — спросила Кэрри, чувствуя, что ее попутчику очень хочется поделиться планами.

— Мельницу. Мои предки держали свою мельницу. Отменная была мука, в деревне до сих пор вспоминают.

— А я… — Кэрри нахмурилась, пытаясь сообразить, стоит ли откровенничать. А почему бы и нет? Она решила вести себя так, как хочет. И тот поступок, который она уже совершила, стал оч-чень широким шагом в этом направлении. — А я рассталась с мужчиной, который звал меня замуж. Американец. — Она вскинула на соседа голубые глаза в ожидании реакции.

— Гм. Ничего удивительного. Мужья из этих янки… — Он поморщился и покачал головой. Потом запустил пятерню в густые седые волосы и ненадолго умолк. — А чем он занимается?

— Он… пастор.

Мужчина присвистнул.

— Вы уж меня простите, милочка, но на пасторскую жену вы ничуть не похожи. — Он засмеялся и еще раз окинул Кэрри пристальным взглядом, взглядом опытного мужчины. — Хотите, как на духу? В дороге хорошо говорить откровенно — не зная имени, адреса собеседника, с которым жизнь вряд ли сведет снова. Так вот, любой священник — человек отстраненный. Он стоит на обочине и делает вид, что вместе со всеми движется по шоссе. А вы, насколько я вижу, полны энергии, вы не из тех, кто решает проблемы, избегая их, вы, напротив, готовы создать себе проблему, чтобы решить ее.

Кэрри улыбнулась.

— Я прав?

— Отчасти. Но скажите мне тогда, почему мне постоянно попадаются мужчины…

— Слабые?

— Нет. Этого мужчину я не назвала бы слабым. До него были знакомые… какие-то мелкие.

— Слабые обычно липнут к сильной личности, как ракушки к кораблю.

— А почему вы думаете, что я личность сильная?

— Слабая вышла бы замуж за пастора, а не летела бы обратно в Британию.

Кэрри засмеялась.

— Понятно.

— Что же вы намерены делать? Распотрошить счет в банке? Простите за вопрос, конечно, но я вам в отцы гожусь.

— Да там нечего особенно потрошить… — Кэрри пожала плечами. — Вернусь к прежнему занятию, пока не найду что-то новое. Буду водить экскурсии по Лондону. — Она помолчала. — Я подрабатывала этим еще в студенческие времена… Вообще-то я хочу завести свое дело.