Борщов подошел к двери в кухню, заглянул в нее. Катя спала, положив голову на руки, улыбаясь чему-то во сне.

Солнечный луч пробирался по столу к ее подбородку.

Борщов дремал на заднем сиденье битком набитого автобуса, клонился набок, на плечо гражданина в шляпе. Тот сидел напрягшись, боясь пошевелиться. Автобус резко затормозил, пассажиры полетели друг на друга. Борщов приоткрыл глаза, покосился на соседа.

— Станколит скоро? — сонно спросил он. Мужчина удивился:

— Станколит? Станколит давно проехали, товарищ.

— Чего? — Борщов вскочил, двинулся к двери, закричал в сторону водителя: — Стой! Останови! Ты почему остановки не объявляешь, Архимед?!

Борщов стоял перед дверью квартиры № 38 и ожесточенно нажимал кнопку звонка.

— Кто там? — спросили из-за двери.

— Папа римский! — последовал ответ.

— Кто?

— Сантехник, кто же еще?

Дверь распахнулась, и Борщов застыл с открытым ртом. В дверях стояла молодая женщина в короткой замшевой юбке, в белом джемпере, с двумя косичками за ушами.

— Наконец-то, проходите! — обрадовалась женщина.

Борщов растерянно топтался на месте — таких красивых женщин ему в жизни видеть не приходилось. Разве что в кино или на обложках журналов.

— Ну что же вы? Проходите… — ободрила его женщина.

Борщов боком протиснулся в прихожую.

Квартира была как на картинке из архитектурного журнала: мебель на гнутых ножках, с резьбой и медными ручками, железяки и деревяшки на стенах, ворсистый ковер в комнате, пластиковый, как зеркало, пол в прихожей.

Сапоги Борщова оставили на нем четкие следы, Борщов попятился назад, на лестничную площадку. Стал снимать сапоги.

— Ну что вы?! Зачем? — сказала женщина.

— Наслежу… — пробормотал Борщов.

Ванна была как на картинке: белый с черным кафель, зеркало в пол стены, яркие тюбики и баночки на стеклянной полке. Борщов начал колдовать над краном.

— Все. — Он открыл кран, продемонстрировал женщине его бесшумную работу. — Теперь будет работать как часы.

Он сунул в карман разводной ключ, вышел из ванной.

— Не знаю, как вас и благодарить… — сказала женщина.

Борщов посмотрел на нее, смутился, натянул кепку.

— Пустяки… такие вот дела. — Он подумал: — Кран в кухне работает нормально?

— Вроде бы…

Борщов помялся, кивнул на туалет:

— А на это хозяйство жалоб не имеете?

— На это хозяйство жалоб не имеем, — в тон ему ответила женщина.

Борщов потоптался, сказал:

— Если что — вызывайте меня, я Борщов А. Н., а то пришлют молодых — горя не оберетесь…

— Договорились… — согласилась женщина. — До свидания, Борщов А. Н.

Пошел вниз по лестнице.

— Всего хорошего… Борщов А. Н., а вы что — так босиком и пойдете?

Борщов остановился, посмотрел на ноги.

— Вот ексель-моксель! Совсем заработался! Работы сегодня — во! — Он показал сколько — выше головы.

По осевой ехала милицейская «Волга». За ней наряженые экспрессы с пионерами.

Пионеры трубили в трубы, били в барабаны.

Федул наблюдал за ними.

— Ау моего дармоеда три переэкзаменовки… Корми его теперь все лето, дармоеда! — Он сплюнул. — Ох, сложная штука жизнь… сложная… — Он вздохнул.