Борщов вскочил, сказал Коле:

— Федул. Скажи, что меня нет…

Коля встал, вышел на балкон. Под балконом Борщова стояли Федул с приятелем. Федул — покачиваясь, как тростинка на ветру, с растрепанными волосами, приятель — засунув руки в карманы.

— Здрасьте, — сказал Коля. — Его нет.

— А ты кто? — поинтересовался Федул.

— Минуточку… — Коля заглянул в комнату, зашептал:

— Он спрашивает, кто я…

— Родственник, — тоже шепотом сказал Борщов. Коля с балкона пояснил:

— Я родственник… дальний.

— Тогда дай рубль! — потребовал Федул. — Афоня мне рубль должен!

— Два, — уточнил его приятель.

— Два, два!

Пыльная лампочка освещала залитый водой подвал жилого дома тусклым светом.

Вострякова и Борщов стояли на верхних ступенях исчезавшей в воде лестницы, за ними, на площадке, толпились жильцы. Борщов стоял, внимательно вслушиваясь в приглушенное бульканье воды.

— В торце! — заключу один из жильцов.

— В каком торце?! У самого… — возражал ему другой жилец.

— Тише! — недовольный Борщов прервал дискуссию.

— Тише, товарищи! — успокаивала жильцов Вострякова.

Она с надеждой посмотрела на сосредоточенно вслушивающегося в шум воды Борщова, предположила:

— Может, в…

— Да тише! — Борщов размышлял. — Четвертый? — И решительно заключил: — Колено пятого стояка!

Вострякова повернулась к жильцам, кивнула на Борщова, почтительно сказала:

— Профессор!

— А вентиль в углу. — Борщов по колено в воде пошел к вентилю и закрутил его.

Шум воды прекратился.

— Слава тебе Господи! — Вострякова протянула Борщову ключи. — Дуй в мастерскую за коленом и метчиком, а я — за автогеном!

Она бросилась к выходу из подвала. Борщов остановил ее:

— Погоди, Вострякова! Время-то шестой час, рабочий день окончен! По домам пора!

— По каким домам? — изумилась Вострякова. — Триста квартир отключены, люди без воды сидят!

— Это меня не касается. Я свое отработал. Дежурных вызывай. — Борщов стал подниматься по лестнице.

Вострякова опешила:

— Дежурный же на аварии в семнадцатом! Ты же знаешь! Где ж я сейчас слесарей возьму?!

Жильцы заволновались:

— Товарищ слесарь! Как же так: ведь без воды ни попить, ни постирать, ни приготовить!

— А это что — не вода? — Борщов кивнул на воду в подвале. — И пей, и стирай, даже плавать можно, ГТО сдавать! До завтра!

Он вышел из подвала. Один из жильцов бросился к Востряковой:

— Скажите ему!

— Что я ему скажу? — устало отмахнулась Вострякова.

— Разрешите! Пропустите! На самолет опаздываю! — Растолкав толпившихся у прилавка магазина «Парфюмерия» женщин, Борщов пробрался к продавщице:

— Девушка! Девушка!

Пожилая продавщица посмотрела на него.

— Дай самые дорогие! — потребовал Борщов.

— Пятьдесят два рубля. В кассу, — сказала продавщица.

— Чего?! — изумился Борщов.

— Пятьдесят два. «Шанель», — продавщица показала небольшую коробочку.