|
— И выглядит моложе своего возраста. — Да и отец еще хоть куда. — Вот и чудесно. — Джан помолчала. — Так что если со мной… что-то случится, ну или с тобой, они помогут. — Что такое с нами может случиться, Джан? А почему у тебя забинтована рука? Она поспешно одернула рукав, оставив ложку в тарелке. — Ничего. Просто порезалась. — Дай посмотреть. Я потянулся через стол, схватил ее руку и приподнял рукав. Запястье было плотно перебинтовано. — Что это, Джан? — Отпусти меня! — выкрикнула она, высвобождая руку. Люди за соседними столиками посмотрели в нашу сторону. Джина, стоящая у входа в зал, тоже. — Успокойся, — тихо произнес я. — И объясни, что случилось. — Ничего не случилось. Я резала овощи, и нож нечаянно соскользнул. Вот и все. — Когда нарезаешь овощи, можно порезать палец, но как нож мог соскользнуть так высоко, к запястью? — Клянусь, все было именно так. — Джан смутилась. — Дело в том, что в последнее время я… я сильно о тебе беспокоюсь. — А чего беспокоиться? — пожала плечами она, доедая суп. — Все в порядке. — Потому что… люблю тебя. Мы перешли ко второму блюду. Джан дважды пыталась заговорить и замолкала. Наконец решилась: — Понимаешь, иногда мне кажется, что вам с Итаном без меня было бы лучше. — Что за чушь ты несешь? Она не ответила. — Джан, скажи честно, почему в последнее время тебе лезут в голову такие мысли? — Не знаю, — ответила она, сосредоточенно глядя в тарелку. Бывают в жизни моменты, когда чувствуешь, что земля проваливается у тебя под ногами. Например, когда кто-то из близких неожиданно оказывается в больнице, или когда тебя вызывает босс и сообщает об увольнении, или когда ты в кабинете врача, а он смотрит твою карту, качает головой и предлагает сесть. Мне показалось, что наступил именно такой момент. С моей женой что-то случилось. Она больна. Видимо, произошел какой-то сбой в организме. — Неужели ты думаешь о самоубийстве? Она едва заметно кивнула. — И как давно это у тебя? — Около недели. И я не знаю, почему мне лезут в голову подобные мысли и как от них избавиться. Я вдруг почувствовала себя обузой, якорем, который тащит тебя на дно. — Ужас. — Я погладил ее руку. — Но, наверное, есть этому какая-то причина? — Понятия не имею. — Может, на работе… Лианн довела тебя до ручки? С нее станется. — Ну с Лианн… с ней, конечно, трудно ладить, но я приспособилась. Не знаю, что со мной происходит. — Тебе нужно показаться доктору. — Даже не хочу об этом слышать. — Поговоришь, расскажешь о своем состоянии. Что тут особенного? — А то, что он сразу упрячет меня в психушку. Думаешь, я не знаю, как это делается? — Почему обязательно в психушку? Просто он… К нашему столику приблизилась Джина. — Значит, ты решил от меня избавиться? — спросила Джан, повысив голос. — Навсегда? — Извините, — сказала Джина. — Можно подавать десерт? — Не надо, мы сейчас уходим, — зло произнесла Джан, отодвигая стул. Глава четвертая Этой ночью я долго не мог заснуть. |
