«Мне и в голову не приходило, — не раз повторял Джаспер то в одном доме, то в другом, — что последний раз праздник устраивался еще до моего рождения. И раз уж моя жена преисполнилась решимости возродить его, я готов действовать».

На это Кэтрин отвечала ослепительной улыбкой, а хозяин дома — энергичными кивками.

Молодежь отнеслась к идее с восторгом. Для нее праздник был чем-то, о чем часто говорили и вспоминали с ностальгией и тоской по счастливым временам.

За три дня визитов они посетили всех, кого удалось застать, выпили больше чашек чаю и съели больше пирожных, чем за десять лет. В результате миссис Эллис согласилась возглавить комитет по организации игр для детей, миссис Боннер вызвалась провести конкурс вышивки, миссис Пенни единодушно была признана лучшей судьей в конкурсе выпечки, а жена, четыре дочери и невестка убедили мистера Корнелла — у него не было шансов выстоять против такого натиска — сформировать комитет по организации развлечений для мужчин.

— Имейте в виду, Корнелл, пивным киоском вам не отделаться, — с самым серьезным видом заявил Джаспер.

Дамы рассмеялись в ответ на его остроумное замечание.

Преподобный Беллоу, жених мисс Дэниелс, вызвался готовить специальную церемонию благословения для открытия праздника.

— До моего сведения, милорд и миледи, — проговорил он в своей характерной мягкой манере, которая и завоевала ему любовь прихожан, — было доведено, что прежние праздники иногда называли кознями дьявола — хотя празднование макушки лета и укрепление добрососедских отношений таковым, естественно, не является. Так что будет полезно дать всем понять, что Господь благословляет столь невинное увеселение.

— О, спасибо, мистер Беллоу! — поблагодарила Кэтрин. — Мы очень надеялись, что вы найдете какой-нибудь способ исправить ситуацию, правда, Джаспер?

— Правда, — ответил тот.

Итак, главное было сделано. Они установили с соседями настолько прочные отношения, что теперь светская жизнь в Седерхерсте забьет ключом. Скоро их дом заполнится гостями и на две недели в нем воцарится веселье. Еще нужно посадить фруктовый сад и построить беседку под окнами их общей гостиной. А ведь они женаты меньше недели.

Если бы он смог заглянуть в будущее полтора месяца назад, размышлял Джаспер, он зарыдал бы горючими слезами. Или напился бы.

Однако настроение у него на удивление бодрое.

Естественно, еще предстоит участвовать в беге на трех ногах, что может оказаться довольно интересным мероприятием, если с ним в паре побежит Кэтрин.

И судить конкурс фруктовых пирогов — сельские дамы всегда были великолепными кулинарками.

И танцевать контрданс. Гм…

И придумывать развлечения для целого дома гостей.

И выиграть пари.

И найти любовь. Но Кэтрин уже и так ему очень нравится. И он уже желает ее — нет, в ближайшие три недели эту мысль надо гнать прочь.

Ему никогда не давалось долгое воздержание — ни в восемнадцать, когда он лишился девственности, ни тем более потом, после отъезда из Седерхерста.

Хотя, если вспомнить, его воздержание длилось целый год, когда он жил в Седерхерсте после Воксхолла.

Джаспер все утро провел с управляющим. Он выглядел на удивление привлекательно, когда выезжал на домашнюю ферму одетый в старый бесформенный коричневый сюртук, желто-коричневые, растянутые на коленях бриджи и высокие поношенные сапоги.

Кэтрин провела раннее утро, советуясь с миссис Сиддон, а потом села писать длинные письма Маргарет и Ванессе. Она радовалась, что можно немного побыть в тишине и покое после суеты последних дней, хотя дел было много и предстояло немало успеть до приезда гостей на праздник. Она не собиралась все дела взваливать на плечи слуг и соседей, но сегодняшний день решила посвятить себе.