— Si, lojuro. Да, клянусь, — ответил тот, после чего опустился на свое место. Глаза его перебегали с судьи на присяжных, потом на собравшуюся аудиторию и обратно. Наконец, он остановил взгляд на Джеке — единственном знакомом ему лице, на котором не увидел враждебности.

Джек медленно подошел к нему. Он хотел, чтобы свидетель почувствовал себя комфортно и мог сказать все, что способно было помочь его клиентке, но если Джек начнет с ним нянчиться, то будет выглядеть в глазах присяжных как почитатель Кастро. Он знал, что ступает по лезвию ножа.

— Доброе утро, рядовой Кастильо.

— Buenos, — ответил тот, что было переведено как «доброе утро». Присутствие переводчика представлялось лишним, поскольку все присяжные, кроме одного, в равной мере хорошо владели обоими языками, а одному-двум из них нужен был, скорее, переводчик с английского на испанский. Это являлось еще одним неудобством, которое приходилось учитывать адвокату защиты: в большинстве своем присяжные выслушают каждый вопрос и ответ не один раз, а два. И любая оплошность станет оплошностью вдвойне.

Джек быстро покончил с прошлым Кастильо, во всяком случае, настолько быстро, насколько это удалось с помощью переводчика. От факта, что свидетель является солдатом неприятельской армии, некуда было деться, но Джек изо всех сил постарался не заострять внимания на его любви к режиму, продолжая допрос в формате «вопрос-перевод/ответ-перевод».

Он спросил:

— Военная служба на Кубе обязательна, не так ли?

— Да, в некотором роде.

— Когда вы должны были начать проходить воинскую службу?

— Сразу же после того, как я получил среднее образование.

— Если бы вы отказались идти в армию, что бы вам грозило?

— Тюрьма.

Джек сознательно пропустил его обязанности наблюдателя на сторожевой вышке с кубинской стороны Гуантанамо. Это был тот самый свидетель, который никогда не мог стать ближе и понятнее присяжным, сколько бы ни держал его Джек на свидетельском месте и как бы ни пытался представить его обычным человеком с маленькими слабостями. Лучше всего было высветить основные моменты его показаний, ради чего, собственно, он и прибыл в Майами, а потом отправить его домой.

— Рядовой Кастильо, вы были на дежурстве семнадцатого июня, в день смерти капитана Пинтадо?

— Да, был.

— Вы заметили что-либо необычное в резиденции капитана Пинтадо?

— Да, заметил.

— Вы заметили это невооруженным глазом или же с помощью каких-либо приборов?

— С помощью приборов, естественно. У нас есть достаточно сложные оптические приборы. Достаточно мощные.

— Не могли бы вы описать то, что увидели, пожалуйста?

Вопросы чередовались с ответами, и свидетель повторил ту же самую историю, которую Джек уже слышал в кабинете полковника Хименеса. Он входил в состав разведывательной команды, которая вела наблюдение за частью территории военно-морской базы, где располагались и жилые дома офицеров Корпуса морской пехоты США. В утро смерти капитана Пинтадо, около пяти тридцати, он видел, как Линдси Харт ушла на работу в обычное время. Двадцать минут спустя, около шести часов утра, он заметил мужчину, который вошел в дом Пинтадо. Мужчина не постучал. Он просто вошел внутрь.

— На этом мужчине была униформа? — спросил Джек.

— Да, была.

— Какого рода войск?

— Береговой охраны США.

— Рядового или офицера?

— Офицера, но в невысоком звании.

— Вы можете описать, как он выглядел?

— Довольно высокий, во всяком случае выше капитана Пинтадо. Неплохо развит физически, широкие плечи.