— Парни, ещё пять минут, — сказал Рэт своим людям. — Потом возвращаемся на корабль.

— Я не отдавал такого приказа! — бросил Бартон.

— Я не желаю, чтобы мой корабль пострадал.

— Этот корабль, — парировал Бартон, — не ваш, пока наше совместное предприятие не будет окончено.

— Из-за вашего безрассудства оно закончится нашей смертью.

Корабль снова неуклюже подпрыгнул, и все пошатнулись, потеряв равновесие.

— Ваших друзей, похоже, не слишком волнует ваше благополучие, — заметил Бартон, обращаясь к Кейт.

Та благоразумно промолчала.

Я бесшумно приоткрыл крышку гроба и подпер её концом выключенного фонарика. Выглянув в щель, я увидел Кейт и Рэта, к счастью, стоящего ко мне спиной. И виварий был виден прекрасно.

Даже моим измученным нехваткой кислорода мозгам этот план не нравился. Это было всё равно что открыть ящик Пандоры, но ничего другого мне не оставалось.

Я никогда не стрелял из пистолета. Прицелившись, непослушными, негнущимися пальцами я сжал его изо всех сил, поскольку Хэл говорил, что отдача будет очень сильная. Я быстро выстрелил четыре раза подряд, стараясь каждый раз целиться немного правее. Грохот был такой, словно палили из пушки, и он почти заглушил звон разбитого стекла.

Посреди вивария образовалась зияющая острыми осколками дыра. Пока пираты Рэта всполошенно озирались вокруг, пытаясь понять, откуда стреляли, из отверстия вылетел аэрозон.

Бартон первым увидел его, заорал и шарахнулся в сторону. Щупальца чудовища хлестнули Цвингли. Его кислородный баллон взорвался, горящие обломки и части тела разлетелись по всей мастерской.

— Убейте его! — взревел Рэт.

Трое его людей осторожно двинулись вперед, осыпая аэрозона градом пуль. Тот дернулся, его развернуло на лету, и он зацепил одного из пиратов щупальцами. Электрический разряд подбросил человека в воздух. Я почувствовал запах гидрия, вытекающего из мешка опускающегося на пол чудовища. Щупальцами он задел переносные батареи для ламп. Посыпался целый сноп искр, повалил дым, и все лампы разом погасли. Тени, словно голодные звери, заметались по мастерской.

Как я и надеялся, Кейт не упустила шанс, она вскочила и устремилась к гробу. Рэт повернулся к ней спиной, он смотрел на аэрозона, в агонии бьющегося посреди пола. Но Кейт была очень слаба, она еле-еле двигалась.

Я откинул крышку гроба и выпрыгнул наружу. Нечем было дышать из-за дыма и гари и ещё из-за ужасающей вони горелого мяса и кожи. Кейт увидела, что я бегу к ней, но, к счастью, не окликнула. Рэт всё ещё не оборачивался. Я схватил её за руку и потащил к гробу.

— Стойте!

Это был Рэт, но я знал, что у него нет пистолета, и надеялся, что дым скроет нас от его людей. Мы не оглянулись. Я втолкнул Кейт в гроб и успел вскочить в него одной ногой. Кейт вскрикнула. Чья-то рука ухватила меня поперек груди и выдернула обратно. Руки Рэта были перебинтованы, как у мумии, но он всё ещё был ужасно силен. Он швырнул меня на пол и пнул ногой под ребра.

Пока я с трудом пытался увернуться от его башмаков, его пираты прикончили аэрозона и двинулись к нам с пистолетами на изготовку.

— Беги! — заорал я Кейт.

Я услышал потрескивание и свист и, оглянувшись, увидел серебряную вспышку — это последний аэрозон выбирался из отверстия в стене вивария. Его низко свисающие щупальца убили одного из людей Рэта, прежде чем тот успел убежать. Потом аэрозон выровнялся, чтобы двигаться строго горизонтально, и понесся через мастерскую прямиком на меня.

Рэт кинулся прочь. Я с трудом вскочил, но знал, что бежать бессмысленно. В таком состоянии я ни за что не сумею увернуться от его смертоносных щупалец.

Аэрозон надвигался на меня со скоростью паровоза.