Написал в зачетке «пять» и отпустил.

Это была для Лили постыдная оценка. Двое суток она сидела над учебниками и лекциями Сергея Валентиновича и снова предстала, перед ним.

— Прошу вас, погоняйте меня еще…

Он поглядел удивленно, но понял, в чем дело, и не менее получаса «гонял». Когда Новожилова, ответила на все вопросы, сказал, глядя на нее добрыми глазами:

— Высоко ценю честность и самоуважение…

— Новость! — объявила Инка, ноготками ожесточенно взлохмачивая кудельки. — Есть для тебя жених.

Она многозначительно подмигнула и подняла большой палец вверх.

Вот неистребимая слабость — искать женихов знакомым. Сама-то не спешила с новым замужеством.

— Инженер-механик. Молодой вдовец. Собственный дом с садом.

— С садом? — переспросила Лиля. — Груши в нем есть?

Инка посмотрела озадаченно, потом, поняв, что подруга ее разыгрывает, взвилась:

— Слушай, девица двадцати лет от роду! Ты что?

— А ты?

— Ну, ты знаешь мою историю.

Инка, как она призналась, уже обожглась однажды на замужестве: «Прекрасный человек, но, понимаешь, полюбил другую, что тут поделаешь?» Да, Лиля понимала — ничего не поделаешь. Но сватовство Инкино отвергла:

— Сама найду.

Откуда-то донеслось рычанье львов. Лиля догадалась: это в цирке подавали голос питомцы укротительницы Бугримовой.

— Пойдем сегодня в цирк, — предложила она подруге.

— Ты сама — цирк, — огрызнулась Инка.

Этого приземистого, широкогрудого парня, лет на восемь-девять старше ее, Лиля увидела, когда они закапчивали работу на третьем этаже своего института. Они с Инкой стояли на высоких, обляпанных мелом козлах и штукатурили потолок будущей аудитории. Комната была большой, светлой, и от избытка чувств Новожилова, по своему обыкновению, запустила руладу, на этот раз из «Большого вальса»:

— А-а-а-а-а-а-а!

В проем с еще ненавешенной дверью и вошел этот парень.

— Что за соловушка у нас завелся? — он улыбнулся, сверкнув широкой полоской зубов.

Лиля умолкла, сжала юбку коленками. У парня крупный нос, крепкая шея, пролысина, особенно ясно видная сверху, но брови не по возрасту лохматые. Из-под майки буйно лезут волосы.

— Концерт окончен! — объявила Инка и кокетливо стрельнула глазками вниз.

— Жаль, — сказал парень и вышел.

— Ты знаешь его? — спросила Инка шепотом. — Это Тарас Горбанев с параллельного курса. Фронтовик-разведчик. Я видела у него на гимнастерке медаль «За отвагу» и нашивку — тяжелое ранение. На практике был мастером бригады, а до войны строителем работал.

— Благодарю за столь обширную информацию, — смешливо отозвалась Лиля.

Но Тарас этот почему-то не выходил у нее из головы несколько дней. Такой здоровый, земной парень, наверно, добрый, отчаянно смелый.

Снова она увидела его в читальном зале городской библиотеки имени Карла Маркса. Профиль Тараса походил на беркутиный, в нем было что-то даже хищное, особенно в изгибе носа. Лиля ясно представила, как Тарас ползет с коротким ножом темной ночью в тыл врага, снимает с поста фашистского часового, притаскивает языка.

Видно, Тарас не был модником: под жеваным пиджаком на тугой шее висел галстук под «кожу змеи», с узлом, сделанным, фабрикой на веки вечные.

Почувствовав ее взгляд, Тарас едва заметно помахал рукой, а когда Лиля, определив себе перерыв, вышла в коридор, последовал за ней. Они познакомились.