— Добрый вечер, — сказал он, глядя на Педро Ливио, но обращаясь к остальным. — Будьте любезны выйти. Доктор Дамирон Рикарт? Вы, доктор, останьтесь.

— Этой мой муж, — заплакала Ольга, обнимая Педро Ливио. — Я хочу быть с ним рядом.

— Выведите ее, — приказал Аббес Гарсиа, не глядя на Ольгу.

В палату уже вошли люди — calies с револьверами у пояса и военные с автоматами «Сан-Кристобаль». Сквозь прикрытые веки он видел, как уводили плачущую Ольгу («Не трогайте его, я жду ребенка»), Мари; свояк сам пошел за ними, не пришлось и подталкивать. Люди вокруг смотрели на него с любопытством и немного брезгливо.

Он узнал генерала Феликса Эрмиду, полковника Фигероа Карриона, которого знал по армии. Говорили, что в СВОРе он был правой рукой Джонни Аббеса.

— Как его состояние? — обратился Аббес к врачу тягуче-лениво.

— Тяжелое, полковник, — ответил доктор Дамирон Рикарт. — Пуля, по-видимому, находится вблизи сердца, в области эпигастрия. Мы дали ему лекарства, чтобы остановить кровотечение и оперировать.

Многие курили, и палата наполнилась дымом. Как хотелось курить, вдохнуть ментоловый дым «Салема» с освежающим запахом, эти сигареты курил Уаскар Техеда, и ими всегда угощала в своем доме Чана Диас.

Над ним нависло, почти касаясь, отечное, с упавшими черепашьими веками лицо Аббеса Гарсии.

— Что с вами произошло? — услышал он мягкий, вкрадчивый голос.

— Не знаю, — ответил он и сразу пожалел, глупее ответа не придумать. Но другого в голову не пришло.

— Кто в вас стрелял? — продолжал Аббес Гарсиа тем же тоном.

Педро Ливио молчал. Невероятно, что за все эти месяцы, пока готовились убить Трухильо, они ни разу не подумали о ситуации, в которую он теперь попал. Приготовить алиби или легенду на случай допроса. «Какие болваны!»

— Несчастный случай. — И снова пожалел, отговорка получилась глупой.

Аббес Гарсиа не выказывал нетерпения. Повисло густое молчание. Педро Ливио чувствовал на себе тяжелые, Враждебные взгляды стоящих вокруг людей. Кончики сигарет, когда они подносили их ко рту, полыхали красным.

— Расскажите мне про этот несчастный случай, — сказал начальник СВОРы тем же тоном.

— Когда я выходил из бара, в меня выстрелили, из машины. Не знаю, кто.

— Из какого бара?

— Из бара «Рубио», на улице Пало Инкадо, у парка Независимости.

Конечно же, через несколько минут calies убедятся, что он врет. Не медвежью ли услугу оказали ему друзья, нарушив уговор пристрелить тяжелораненого товарища?

— Где Хозяин? — спросил Джонни Аббес, и голос выдал волнение.

— Не знаю. — Горло начинало сжимать; силы снова покидали его.

— Он жив? — спросил начальник СВОРы и тут же: — Где он?

И хотя кружилась голова и мутило, как перед обмороком, Педро Ливио понял, что спокойствие начальника СВОРы — только видимость, а на самом деле он кипит от нетерпения. Рука с сигаретой двигалась неловко и не сразу находила рот.

— Надеюсь, что в аду, если ад существует, — услышал он свой голос. — Мы его отправили туда.

Лицо Аббеса Гарсии, чуть затянутое дымом, не дрогнуло и на этот раз, но рот раскрылся, как будто ему не хватало воздуха. Молчание стало еще гуще. Потерять бы сознание — и все дела.

— Кто? — спросил полковник совсем мягко. — Кто отправил его в ад?

Педро Ливио не ответил.