Вот так Нед и оказался у знакомой колонны в ясный полдень, с Амелой на руках в объятьях Гиры.

Зал колонн ничуть не изменился за то время, что Нед тут не был. Мерцающий свет колонн, запах, как после грозы, чистота и сухой воздух, без признаков сырости.

Нед поудобнее перехватил Амелу, которую боялся уронить во время перехода, и негромко приказал, с усмешкой глядя на ошеломленную Гиру:

— Слуги, отнести Амелу в комнату. Впрочем — всех отнести в эту комнату!

Магиня взвизгнула от неожиданности, когда невидимые «руки» подхватили ее и спутников, подняли в воздух и понесли в коридор. Нед и Харалд плыли рядом — Нед спокойно, сумрачно, Харалд же торжествующе улыбался, будто эти магические фокусы его заслуга.

Через полчаса Амела лежала на кровати, накрытая белой простыней. Ее глаза были закрыты — как и всегда. Лицо — как у простыни.

«Статуя. Ну, чисто — статуя! Прекрасная статуя… Что тебе снится, в твоем зачарованном сне? Ты не испытываешь боли, сомнений, страданий… даже завидно. Спи себе и спи. А мне — как жить думать надо! И за тебя думать — тоже. И за эту красотку, при взгляде на которую кровь приливает… ко всем частям тела. Ты думаешь мне легко сдерживаться? Думаешь я разлюбил тебя? Ошибаешься. Только вот что мне делать со всеми вами? Сбежать бы куда‑нибудь подальше, и начать все с начала! Только куда сбежишь, когда вы висите у меня на ногах, как камень, и я не могу вас стряхнуть. Да и не хочу «стряхивать» — я не смогу без вас. Увяз, по самое…

Все, милая, прощай. А лучше — до свидания!»

— Все, я простился — Нед посмотрел на Харалда, задумчиво наблюдающего за Недом, на Гиру, поглядывающую то на Неда, то на Амелу, то на убранство комнаты, уставленной странной, непривычной мебелью, пришедшей из древних веков.

Все здесь было так, как когда‑то любили обустраивать хозяева замка, ушедшие в иной мир. Какой? Никто не знал. Бордонар пытался найти упоминание о том, что это за мир, в который ушли Хозяева, но так и не смог. А если уж Бордонар не смог, то Нед и подавно не найдет. У него и времени‑то на поиски не было. Тогда, когда они жили в замке, все свободное время Нед посвящал «общению» с Амелой. Впрочем — ничуть об этом не пожалел. Воспоминания о днях, когда они с Амелой любили друг друга и наслаждались этой любовью, были самыми светлыми воспоминаниями в жизни Неда. Если не забыть воспоминания о том, как он счастливо жил после того, как женился на Санде…

Еще раз бросив взгляд на подругу, Нед повернулся и пошел к двери. Дело сделано. Теперь — назад. Теперь — амулет Великого Атрока.

Снова перелет, снова мелькание звезд и жар, обжигающий тело.

В этот раз Нед приземлился неудачно — склон горы принял его не очень ласково, и приземлившись он едва не сломал ногу, подвернув ее на камне, впившемся в землю возле колонны. Гира тоже вскрикнула — от боли, и Нед с неожиданным для себя мстительным удовлетворением подумал о том, что когда ты приковываешься к партнеру запретным заклинанием, получаешь не только приятные ощущения, чувствуя, как тот занимается любовью, но и ощущаешь боль всех его ран. И поделом. Красивые цветы частенько имеют шипы, больно ранящие тех, кто хочет насладиться запахом прекрасных растений…

В замке они пробыли около часа, за это время Нед пристроил Амелу, а еще — заказал демонам запасной ключ к колоннам. Вернее — два запасных ключа. Это следовало сделать еще в первый раз, но… тогда ему было не до того. Теперь — Нед исправил свою ошибку.

Демоны доставили ему ключи — они ничем не отличались от того, что когда‑то он забрал у высохшей мумии одного из хозяев замка, а вернее — хозяйки. Небольшой плоский кинжальчик из серебристого металла, вернее — предмет, похожий на кинжал.