Матвей расплылся в широченной улыбке и сунул синенькую банкноту в карман.

— У меня не зажмут! Не сомневайся даже!

— Потому и попросил.

Тут на крыльцо вышел Федя Маленский, оглядел разбившихся на кучки курсантов, вновь распахнул дверь и рявкнул во всю глотку:

— Пошевеливайтесь там!

Я озадаченно оглянулся и уточнил:

— Чего-то Барчук нервный стал. Не находишь?

— У приятеля своего на этот счёт поинтересуйся, мне эта крысиная возня до одного места, — заявил Матвей, не став вдаваться в детали.

Возможность переговорить с Василем выпала уже только после обеда. С отправкой на патрулирование случилась какая-то накладка, в ожидании транспорта мы стояли под мокрым снегом у пропускного пункта, тогда-то я и справился у соседа по комнате насчёт дурного настроения Маленского.

Василь вздохнул.

— Баллы, Петя. Всё дело в баллах, — заявил он и пояснил: — По зачётам максимальное количество баллов сразу семеро набрали, а направлений на курсы младшего начальствующего состава выделено только три. Насколько знаю, Нигилиста на факультет теоретических изысканий зачислят, но всё равно два человека на место — это до фига.

Варя немедленно чмокнула Василя в щёку и заявила:

— Ты у меня самый лучший. Я верю, у тебя всё получится!

Но того моральная поддержка подруги особо не воодушевила.

— Дополнительные баллы за рукопашный бой и подавление сверхспособностей у всех примерно равны, разве что я с «псами» в отстающих пока, но это не критично. В общем, вариантов два: либо на итоговом поединке отличиться, либо на протекцию рассчитывать. За Барчука старшина просить будет, за «псов» тоже найдётся кому словечко замолвить. Бондарь у взводного на хорошем счету, о Машке ты в курсе. Один я не пришей кобыле хвост. Такие дела.

Я хлопнул товарища по плечу и напомнил:

— Зато ты при задержании наркоторговца отличился!

— Кто ж теперь об этом вспомнит! — горестно вздохнул Василь.

И на этот раз Варя его утешать не стала и ревниво спросила:

— А что там с этой фифой Медник?

Объясняться с подругой Василю не пришлось — подъехали патрульные вездеходы, и закреплённый за нами старшина Ревень объявил:

— Сегодня будете отрабатывать пешее патрулирование!

Таскаться по улицам под мокрым снегом представлялось мне идеей не из лучших, да ещё когда началось распределение, Дарья принялась, невнятно лепеча что-то маловразумительное о личных причинах, упрашивать старшину не ставить её со мной в пару. Была она дивчиной, на мой взгляд, слишком уж коренастой и крепко сбитой, но такое вот отношение изрядно покоробило.

— Не принимай на свой счёт, — шепнул Василь, знавший всё и обо всех, — она с Борей шашни крутит.

— Ну и дура, — коротко выдал я, как-то очень уж сильно задетый подобной реакцией за живое. Вроде бы плюнуть и растереть, ан нет — обидно.

Старшина начал было настаивать на своём, потом махнул рукой и отрядил ко мне вторым номером Марину Дичок. Та выкобениваться не стала и сразу сделала ручкой Антону и Михею, в компании которых выезжала в город до того.

— Всё что ни делается, делается к лучшему, — шепнул Василь и, посмеиваясь, отошёл к Варе.

Ну да — стройная и длинноногая Марина смотрелась чуть упрощённой копией Маши Медник. Та была красоткой, каких поискать, эта — просто симпатичная девчонка, но тоже ничего. Уж всяко привлекательней Дашки.

— Привет! — улыбнулась мне она.

Я распахнул перед девушкой заднюю дверцу нашего вездехода, ну и поехали.

Будний вечер, сумерки, мокрый снег — на улице почти никого, все разбрелись по кафе, кинотеатрам и танцевальным клубам, а то и вовсе не пожелали выходить в столь мерзкую погоду из дома.