Первого отрицания было бы вполне достаточно, но я не могла остановиться. Не слишком ли энергично я выражаю свой протест?

— О, это потому…

— Почему?

Она похлопала меня по плечу:

— Не петушись. Я вовсе не хочу получить трепку в зале для схваток.

Я удивленно заморгала, а она рассмеялась в ответ. Эта женщина определенно начинала мне нравиться.

— Просто иногда кажется, что между вами существует связь. — Она пожала плечами. — Впрочем, все равно. У него темперамент как у сына шлюхи. — Линдси бросила взгляд в зал как раз в тот момент, когда к дверям подошли Этан и Малик, увлеченные разговором. — Высокий, светловолосый и тело как у бога.

— И самомнение как у бога, — добавила я, наблюдая, как эти двое миновали группу новичков и прошли к лестнице. Похоже, Этану наскучила роль гостеприимного хозяина Дома, и он снова стал отчужденным и холодным. — Безусловно, он красив.

Линдси рассмеялась, но достаточно добродушно:

— Я знала, что между вами что-то есть. У тебя в его присутствии глаза плавятся.

Я возмущенно подняла брови:

— Мои глаза не плавятся.

— И становятся серебристыми.

— Но не каждый раз, — согласилась я после недолгой паузы.

Линдси хихикнула, но на этот раз менее доброжелательно:

— Ты попалась, дорогая.

— Ничего я не попалась. Нельзя ли поговорить о чем-нибудь другом? — Линдси открыла рот, но я поспешно добавила: — О чем-нибудь, кроме моих отношений с клыкастыми парнями?

Когда она закрыла рот, я порадовалась, что вовремя перешла от защиты к наступлению.

Прикосновение к моей руке помешало нам продолжить разговор на более приятные темы.

— Пойдем с нами.

Я оглянулась и обнаружила рядом с собой одного из новеньких, но не сразу смогла вспомнить его имя. Высокий, молодой, с волнистыми каштановыми волосами, в целом довольно симпатичный. А, это Коннор.

— Что? — переспросила я.

— Мы хотим отпраздновать это событие. — Он кивнул в сторону группы спускавшихся по лестнице новичков. — И ты должна пойти с нами.

Я уже открыла рот, подбирая уклончивый ответ вроде «Ну, я не знаю», что подразумевало бы, что я сознаю свою отчужденность. Но парень не дал мне возможности отказаться от приглашения:

— Я не приму отказа. Для нас это первая ночь после принятия в члены Дома Кадогана. И мы идем в «Темпл-бар». На церемонии нас было двенадцать, и не годится, если праздновать будут только одиннадцать. — Он добродушно улыбнулся Линдси. — Ты не возражаешь?

— Ничуть, — сразу же согласилась она и взяла меня под руку. — Встретимся в баре.

Коннор по-мальчишески открыто улыбнулся:

— Заметано. Увидимся позже. А я возьму для вас напитки. — Он отступил на шаг назад, подбоченился и окинул меня взглядом с головы до ног. — Джин и тоник?

Я кивнула.

— Я так и знал. По тебе сразу можно сказать, что ты предпочитаешь джин с тоником. Мы будем тебя ждать, — сказал он и слегка-слегка сжал мой локоть. С этими словами он забросил на плечо свой пиджак, сбежал по лестнице и скрылся из виду.

Линдси громко вздохнула:

— Он симпатичный.

— Он еще совсем ребенок. — Биологический возраст был ни при чем — парню, наверное, двадцать пять или двадцать шесть лет. Но в нем еще заметен тот здоровый оптимизм, присущий большинству детей, с которыми я росла. — Я для него слишком цинична. Слегка пресыщенный и много повидавший мужчина подошел бы мне больше.