— Хорошо бы иметь затычки для ушей, — прошептала мне Мэллори.

— Верно, — согласилась я.

Суть обвинений нимфы Гусиного острова, если отбросить всю ее ругань, состояла в том, что жгучая брюнетка из Северной протоки (шлюха), стоявшая слева от нее, спала с приятелем (потаскуном) платиновой блондинки из Западного рукава, стоявшей справа. И это предательство, как утверждала нимфа Гусиного острова, подразумевало посягательство на границы владений.

Джефф прищелкнул языком и обратился к брюнетке из Северной протоки:

— Касси, милочка, но ты же выше этого.

Касси, смущенно пожав плечами, уставилась в пол.

— Мелайна, — повернулся он к блондинке из Западного рукава, — ты должна его бросить.

Мелайна шмыгнула носом и дернула головой, отбрасывая с лица прядь волос:

— Он сказал, что я хорошенькая.

Джефф грустно улыбнулся и развел руки. Мелайна мгновенно прыгнула в его объятия и радостно вскрикнула, когда Джефф сомкнул руки. Потом он похлопал ее по спине и стал что-то шептать на ухо. Мэллори с любопытством искоса взглянула на меня.

Я могла только пожать плечами в ответ. Кто знал, что малыш Джефф на такое способен? Может, это особенности отношений между оборотнями и нимфами? Надо бы справиться в «Каноне».

— Ну вот, — наконец сказал Джефф, подталкивая Мелайну к подругам, — все кончено. — Он сложил руки на груди и окинул взглядом группу. — Мы больше не будем сегодня тревожить мистера Мерита? Я уверен, он разобрался в ваших проблемах и обязательно доложит о них мэру.

Джефф в поисках поддержки обернулся к дедушке, и тот важно кивнул:

— Все в порядке, девочки?

Нимфы еще немного пошмыгали, смахнули с лиц оставшиеся слезы, но в конце концов все согласно кивнули. Прощание было таким же громким, как и спор. Зазвучали визгливые извинения, приглашения на маникюр-педикюр и спа-процедуры, потом все стали обниматься, поправлять порванную одежду и макияж. (Как ни удивительно, но ни у одной женщины не потекла тушь, — видимо, речные нимфы пользуются только несмываемой косметикой).

Вскоре они совершенно успокоились, окружили Джеффа, осыпали его поцелуями и ласковыми словами и выбежали за дверь. Мы с Мэллори через окно наблюдали, как они защелкали мобильными телефонами, расселись по изящным машинам и умчались в ночь.

Мы все повернулись к Джеффу, а он уже нажимал большими пальцами кнопки на клавиатуре своего телефона.

— Сегодня ночью проводится турнир по «Варкрафту». Кто-нибудь участвует?

— Как долго живут оборотни? — спросила я у Катчера.

Он озадаченно моргнул:

— Сто двадцать — сто тридцать лет. А что?

Значит, он еще молод, хотя, по человеческим меркам, в двадцать один год считается вполне взрослым.

— Знаешь, когда он повзрослеет, он будет ужасно хорош.

Джефф поднял голову и помахал телефоном.

— Серьезно, кто хочет поиграть? — спросил он, глядя на меня с надеждой в широко распахнутых глазах. — У меня есть наушники.

— Вот именно, когда повзрослеет, — проворчал Катчер, выхватил у Джеффа телефон и спрятал его к себе в карман. — Давай-ка поедим, Эйнштейн.

После запоздалых объятий и приветствий дедушка пригласил нас в столовую. Там ожидал накрытый стол, достойный короля — или копа, двух вампиров, оборотня и двух волшебников. В окружении зеленых салфеток с приборами стояли блюда с зелеными бобами, маисом, картофельным пюре, тушеной тыквой и макаронами с сыром. Между ними расположились корзинки с булочками, а на буфете выстроились десерты — слоеный пирог с кокосовой стружкой, блюдо шоколадных пирожных и тарелка с бело-розовыми кексами.