Гарольд  приготовит Гектора, когда они вернутся с другими двумя детьми, если те все еще там,  хотя миссис Питчфорд это казалось маловероятным.

Семейное  бунгало выглядело совершенно пустым, как и все те бунгало на Рангейшера-роуд,  которые ждали английские семьи, или тихоокеанских островитян, или даже тех  чертовых голландцев. Поляки тоже должны были приехать. И что дальше?

Две  торцевые спальни были пустыми, хотя она чувствовала, что жизнь еще теплилась в  них, а затем обнаружила след на полу одной из комнат, с деревом акации за  окном. Он был красного цвета и сильно пах. Свежий кал, кал очень жадной  девочки, переевшей свежей крови.

Присев,  миссис Питчфорд попыталась собрать кал в свой носовой платок, но его было  слишком много. Она сорвала с кровати наволочку.

-  Ты была здесь, моя маленькая проказница, - сказала миссис Питчфорд с печальной  улыбкой. Ее заблудшая дочь, похоже, охотилась прямо в доме, пока не обнаружила  двух других прячущихся детишек. Возможно, под кроватями, или в том шкафу с  раздвижными дверцами.

-  Ну и заварушку ты устроила, девочка моя.

В  таком доме семья не могла чувствовать себя в безопасности. Он походил на  картонную коробку, покрытую жестью. Но у ее дочери, наверное, хватило ума  сперва вынести из дома Джека и маленькую Шарлотту, как Гарольд научил ее делать  с другими англичанами. Иначе, чтобы скрыть объедки, им пришлось бы сжечь еще  один бунгало, а это всегда закачивалось сильным пожаром.

-  Еще один, и это вызовет подозрения, - предупредил Гарольд того, как они  подожгли последний бунгало.

Миссис  Питчфорд вернулась в постирочную и нашла щетку, моющее средство и ведро.  Наполнила ведро горячей водой из крана, затем вернулась в комнату мальчика и  оттерла с ковра остатки кала. Пока она делала это, Гарольд потерял терпение и  просигналил.    - Попридержи коней, - крикнула она, но Гарольд не слышал ее.

Наконец,  миссис Питчфорд вернулась в машину и села рядом с мужем. На коленях она держала  наволочку, с влажным и тяжелым содержимым, а в руке сжимала коричневый бумажный  пакет с тремя пластиковыми контейнерами.

-  Ручей не хочешь проверить? - спросила она Гарольда.

-  Не, мать. С ней все будет в порядке. Она давно уже в пещерах.

-  Дорогой, она снова увлеклась.

Улыбаясь  с отцовской гордостью, Гарольд сказал:

-  Она уже большая девочка. Тебе нужно позволить ей жить самостоятельно. Но иногда  мы должны делать для нее то, что в наших силах. Теперь у нее есть своя семья.  Она просто обеспечивает ее, как умеет.

-  Нам очень повезло с ней, Гарольд. Вспомни, сколько овец потеряли Лен и Одри в  прошлом году из-за их девочки.

-  Ты права, мать. Но когда позволяешь ребенку расти на свободе... - Гарольд  закатил глаза за толстыми линзами очков в черепашьей оправе, которые взял у  старика Маори, которого они обнаружили рыбачившим слишком далеко вниз по течению  прошлым летом.

-  Главное не частить. Мы показали нашей девочке, как распределять свои силы. Пара  куриц. Собака. Кошка. А если чудаки, вроде этих англичан, после этого все еще не  уехали, что ж, тогда за дело берутся те, кто жил здесь изначально. А кто жил  здесь изначально, мать?

-  Мы, дорогой. Мы.

Какой же Бог сотворил это?

1848 год. Шт. Юта.

И наткнулся  солдат в темноте на старика. Еще за пять миль драгун увидел в пустыне красную  точку костра, будто последний уголек в аду, еще не погасший и не оставивший  вокруг себя одну лишь бездну.