– А если подумать?

Она промолчала.

Бросить Герберта – значит предать. Не бросить – значит предать всех и всё, что ждёт по ту сторону прорехи. Включая, возможно, саму себя. Нет… нет, гнать эти мысли. Не поддаваться на провокации. Пока у них с Гербертом столько проблем, что о возвращении домой и речи не идёт. Начиная с той проблемы, что в текущем состоянии Ева от некроманта при всём желании никуда не денется.

Надо же было чёртовой кляксе отравить ей едва обретённую радость…

– Не грусти, златовласка, – сказал отравитель, пока она лежала, раскинув руки на кровати, старательно глядя в потолок. – Я мог бы разрешить дилемму. Позволить тебе не выбирать.

– Даже слышать не хочу.

– В моём мире я не только сумею тебя воскресить. Оттуда можно без труда открывать прорехи между вашими мирами. Мне это не под силу – законы Межгранья призваны держать нас взаперти, исключая зов извне. Но ты, полагаю, сможешь.

– Даже задумываться не собираюсь.

– Небольшая сделка, и ты везде будешь как дома. Будешь странствовать туда сюда по мирам через Межгранье – не сложнее, чем на самолёте. На две страны, конечно, жить тяжеловато, но сама возможность погостить у родителей… или, наоборот, навестить любимого малыша…

– Даже не уговаривай.

– И не собирался. Просто информация к сведению.

Он действительно замолчал – и, надо сказать, действительно изложил вышесказанное без искушающих ноток. Просто, доброжелательно, как дружеский совет. И (будь он проклят!) Ева над информацией задумалась. Несмотря на то, что понимала: задумываться над любым предложением демона – донельзя плохая идея.

Она могла отмахиваться от непрошеных мыслей сейчас, но ей придётся решать что то потом. Рано или поздно. А когда тебе предлагают возможность не взвешивать то, что тебе дорого, на разных чашах весов, не бояться обжечь холодом того, кого обнимаешь…

Чёрт. Так вот  в чём был его интерес.

– А, – сказала Ева. – Значит, вот почему ты хотел, чтобы мы сблизились. Помимо, конечно, возможности развлечься и посмеяться над влюблёнными дурачками.

Мальчишеское лицо осталось непроницаемым в своей неестественной, пугающей улыбчивости.

– Не понимаю, о чём ты.

– Теперь у нас обоих появились слабые места. То, на что ты можешь давить. То, что поможет тебе нами манипулировать. – Ева зло сощурилась, раздражённая на себя в той же степени, что на него. – Полагаю, как только я открою прореху, ты со своими дружками демонами радостно в неё кинешься. Веселиться в моём мире – согласно вашим представлениям о веселье. Так?

– У демонов не бывает друзей, – безмятежно откликнулся Мэт. – Лишь в ваших идеализированных мультяшных фантазиях. Всё, что мне нужно, – свобода от цепей Межгранья. Таким сокровищем я не собираюсь делиться ни с кем.

– Тебя одного хватит, чтобы устроить локальный апокалипсис. Или глобальный, если я тебя недооцениваю. – Потянувшись за планшетом, Ева демонстративно уткнулась в недочитанную книгу. – Я не заключу с тобой сделку, Мэт. Даже не надейся.

Краем глаза она видела, как тот пожал плечами. Казалось, ни капельки не разочарованный. Это пугало куда больше, чем если бы демон взбесился. Он готов был просто терпеливо ждать другого, более подходящего момента.

И кто знает, что отныне он будет нашёптывать Герберту.

– Зачем ты так хочешь ожить?

Странный в своей элементарности вопрос всё таки заставил Еву поднять глаза.

– Не хочу умирать. Разве не очевидно?

– Не хочу умирать, – повторил Мэт безо всякого выражения. – Одно и то же. Почти всегда. – Мерцающая лазурь его радужек потускнела, приблизив их к человеческому оттенку.