Жаль. Если всё так, как Кейлус предполагал, мальчишке просто на редкость не повезло с рабочим расписанием. Зайди девчонка в другой день, в другой час – и застала бы в лавке совсем не его. А теперь…

Взмахом руки он ослабил узел на кудрявом затылке, удерживавший тряпку у пленника во рту: к помощи магии Кейлус Тибель прибегать не любил, однако порой она позволяла сэкономить немало времени и сил.

– Ты знаешь, кто я? – спросил он, отметив неряшливую щетину парнишки, плавно перетекающую в бледность щёк и синеватые тени под усталыми глазами скорого выпускника. Кейлусу эти тени были хорошо знакомы: сам щеголял такими, на радость отцу изучая ненавистные магические науки – в том же Шейнском Университете, к слову.

– Лиэр Тибель, – пробормотал тот. Улыбка, привычно игравшая у Кейлуса на губах, парня явно не успокоила; учитывая его далеко идущую славу, отнюдь не композиторскую, немудрено. – Какая честь, я… я никак не…

– Знаешь, что тебя сюда привело?

Пленник нервно облизнул пересохшие губы, пока глаза его метались, оглядывая незнакомый зал – он был серым от серебра светильников на стенах до бархата сдвинутых портьер и мозаики потолка, тонущего во тьме. Светильник горел только один. Мальчишка сфокусировался на лице Кейлуса, лихорадочно вычисляя, как вернее будет себя вести.

– Мой… приступ, лиэр? Меня расспрашивали о нём… до вашего прихода.

Логично: Тим говорил, что проверил ценность свидетеля, прежде чем за него расплатиться. Умный мальчик… Тем более жаль.

– Расскажи мне всё, что рассказывал до этого, – попросил Кейлус мягко. – Об этом приступе.

Дважды просить не пришлось. Почти взахлёб паренёк поведал, как в начале месяца потерял сознание во время работы, а очнулся почему то со здоровенной шишкой на затылке и прибавкой денег в кассе; о припадке, приключившемся с ним десять дней назад во время лекции, – он день провалялся в отключке, а открыл глаза уже в медицинском крыле, куда в предыдущий раз заглянул с той самой шишкой. Ну да, так его и выследили… Это Кейлус посоветовал начать поиски с университета: вероятность, что девицу могло так или иначе туда занести, он счёл ненулевой. Тех иномирянок, о которых он слышал, к магическим учебным заведениям тянуло с неумолимостью стрелки взведённого метронома.

Почти не ошибся.

– Мне нужно знать больше, – молвил Кейлус, когда под серой мозаикой воцарилась тишина.

– Это всё, что мне известно, клянусь!

Кейлус склонился чуть ниже, положив ладони на щетинистые щёки – и парень расширил глаза, в которых легко и ожидаемо читался брезгливый страх. Вовсе не перед тем, чего в действительности следовало бояться. Смешно… Представители нормы  почему то пребывают в твёрдой уверенности, что такие, как он, готовы наброситься на любого мальчишку и мужчину, оказавшегося в пределах досягаемости. Даже не думают примерить к ситуации чувства нормальных  людей, в большинстве своём весьма разборчивых касательно того, с кем проводят свой горизонтальный досуг – не говоря уже о том, кого любить.

– Знаю. – Почти ласковым, почти неуловимым движением Кейлус сдвинул пальцы со скул мальчишки на его виски. – Но есть то, что тебе неизвестно. Это то меня и интересует.

Прежде чем тот сообразил, в чём дело, прежде чем начал рваться и кричать – прикрыв глаза, Кейлус Тибель зашептал слова заклинания, которое ещё вчера удосужился освежить в памяти.

Да, к помощи магии Кейлус прибегать не любил. Как и причинять боль тем, кто сам того не желал и ничего болезненного ему не сделал. А ментальный взлом мага, не доверяющего тебе целиком и полностью, для самого объекта даже у мастера неминуемо обращался пыткой.