Я шагнул к Кате, но она отшатнулась. В её глазах плескался страх. Передо мной стояла не глава рода Волконских, не могущественный маг воды, а просто испуганная молодая женщина, чей мир только что перевернулся с ног на голову.

— Дим, не подходи, — её голос дрожал. — Я… я боюсь тебя. Мой брат… — она запнулась, — мой брат не может быть… таким.

Я видел, как она борется сама с собой — сестринская любовь против страха перед неизвестным, привычная картина мира против новой реальности, где её младший брат оказался некромантом.

— Мне нужно побыть одной, — она сделала еще один шаг назад. — Я должна подумать. Обо всем. О том, кто ты… что ты… — её голос сорвался.

Она развернулась и быстро зашагала к особняку. Я смотрел ей вслед. Что ж, я знал, на что иду. Осталось только надеяться, что родовая кровь Волконских окажется сильнее предрассудков…

* * *

— И почему именно я должен помогать тебе ловить этих тварей? — проворчал я, в очередной раз заглядывая под парту. — Ты разбил колбу, ты их и напугал.

— Это не я! — возмутился Костя, пытаясь достать одного из бегунцов из-за шкафа. — Эта колба сама упала!

— Ага, конечно. Прямо сама взяла и спрыгнула со стола, — я скептически хмыкнул, вспоминая, как профессора Травникову чуть не хватил удар, когда она увидела разбитую колбу и разбегающихся во все стороны бегунцов.

Эти мелкие паршивцы, больше похожие на ожившие клубки мха на тонких корневых ножках, оказались настоящим кошмаром. Стоило только протянуть руку — и они молниеносно перебирали своими лапками, исчезая быстрее, чем ты успевал моргнуть.

— Слушай, ну откуда я мог знать, что эти комочки такие пугливые? — Костя заглянул в очередной горшок с фикусом.

Мелькнувшее в углу движение заставило его замолчать. Один из бегунцов, видимо решив, что опасность миновала, осторожно высунул свою мохнатую головку из-за горшка с геранью.

— Слушай, — Костя внезапно стал серьезным, — а что там с твоей сестрой? После того случая…

— Избегает меня, — я пожал плечами, продолжая осматривать кабинет. — Все четыре дня — ни слова, ни взгляда. Но, похоже, она никому не рассказала. Иначе мы бы уже были… очень заняты объяснениями с властями.

— Может, не стоило ей говорить? — в голосе Кости прозвучало сочувствие.

— Увидим, — коротко бросил я.

В этот момент тишину разорвал пронзительный вой сирены. Мы синхронно прижали ладони к ушам, морщась от резкого звука. Я метнулся к окну — внизу творился хаос. Студенты в панике выбегали из корпусов, зажимая уши руками.

— Что это может значить? — Костя нервно поглядывал в окно. — Думаешь, та тварь из коридора вернулась?

— Если бы она была не устранена, зачем тогда было возвращать студентов? — я покачал головой. — Хотя в этой академии возможно все.

Мы выглянули в коридор. Поток студентов напоминал встревоженный муравейник — все куда-то бежали, толкались, пытались перекричать сирену.

— Может, нам стоит пойти со всеми и закрыться в аулитории? — Костя нервно оглядывался по сторонам. — Как-то не по себе от этой сирены.

— Скучно отсиживаться, — я усмехнулся, утягивая его за угол, когда мимо пронесся Полозов, на ходу отдавая приказы преподавателям.

Мы нырнули за массивный гобелен, пропуская группу студентов, которых загоняли в аудитории.

— Да зачем мы вообще прячемся? — простонал Костя, когда шаги стихли.

— Потому что сидеть и ждать — это последнее дело, — я выглянул из-за гобелена. — Что-то здесь происходит, и я хочу знать что.

— Знаешь, — Костя понизил голос до шепота, придвигаясь ближе, — когда иномирцев еще истребляли, существовала специальная тревога.