— Помнишь, на пути в Старгород мы ночевали у Яги? — ответил я вопросом на вопрос.

Джанибек кивнул.

— Спрячем княжича у неё. Я надеюсь, что кощей не сможет почуять его в этом мире и примет за мёртвого. Долго объяснять. Просто поверьте на слово. Есть у Яги такой тайник.

Прошка палкой разворошил угли и выкатил из них испёкшуюся репу.

— Разбирайте, пока горячая! — сказал он.

Соловей подхватил круглую, испачканную в золе репу и принялся перекидывать её с ладони на ладонь, остужая.

— А что дальше? — внимательно глядя на меня, спросил княжич.

Я повернулся к нему.

— Дальше мы встретим твоего отца, когда он будет возвращаться от хазар. И спрячем его там же, где и тебя. Я пока не знаю — как мы это сделаем.

— Да разберёмся! — откликнулся Соловей. — В первый раз, что ли?

— И что потом? — княжич упорно сверлил меня взглядом.

Я понял, что за отца он беспокоится куда сильнее, чем за себя.

— А потом должен появиться кощей, — сказал я, тоже поднимая репу.

Репа была горячая и изрядно обуглившаяся. Я хотел разломить её, но обжёг пальцы и отложил корнеплод в сторону.

— Думаешь, он отпустит Глашку? — недоверчиво спросил Соловей.

Я криво улыбнулся.

— Думаю, нет. Но я попытаюсь его убедить.

— А если не получится? — тихо спросил княжич.

Я вздохнул.

Херово, когда команда не до конца верит в тебя. Ещё херовее, если она не до конца верит тебе.

Эта хрень разозлила меня так, что я зарычал. Макушка зачесалась, а темнота в глазах стала багровой.

Дружинники вскочили с места. Но за оружие никто не схватился. Это меня порадовало.

— Дыши ровнее, Немой! — спокойно посоветовал Мыш. Он сидел на бревне и неторопливо грыз печёную репу.

Я стал дышать ровнее. Через пару минут зрение вернулось к норме, а макушка перестала зудеть. Я пощупал голову — никаких рогов, только давно нечёсаные волосы.

— Что это было, Немой? — спросил Прошка, возвращаясь к огню.

— Это демоны, — вздохнул я. — У них свои счёты с кощеем. Мы заключили договор, и они вселились в меня.

— А с ними ты справишься? — уточнил Соловей.

— Ну, сейчас справляюсь как-то, — отмахнулся я.

Чтобы немного развеселить команду, я пустил по кругу фляжку с самогоном. Мы сделали по глотку, закусили репой и остатками варёной курицы. Дружинники с удивлением смотрели на пьющего самогон духа.

— Надо тебе отдельную фляжку сделать, — вздохнул я.

Демон жадности внутри согласно кивнул.

— Спать пора, — сказал Джанибек, и первым растянулся на лапнике у прогоревшего костра.

— Я подежурю, — отозвался Прошка.

— Разбуди меня через два часа, — попросил я. — Сменю. Надо, чтобы все отдохнули.

Но проснулся я сам от того, что в лесу негромко хрустнула сухая ветка.

— Засада! — взвыл внутри демон подозрительности.

— Еда! — обрадовался демон обжорства.

— Поймать и припрятать! — посоветовал демон жадности. — Пригодится!

— Пусть лучше кто-нибудь другой посмотрит, что там, — пискнул тоненький дрожащий голосок.

Э, бля! А это что за херня?!

— Это Игнавус, — хихикнул змей. — Демон трусости.

А какого хера я его не заметил?! Сто раз подумал бы, прежде, чем сажать такого пассажира!

— А он невидимый, — ухохатывался змей. — Проявляется только в критические моменты.

Охереть!

Назло демонам я поднялся с лапника и вгляделся в ночную темноту.

Костёр, на котором мы готовили еду, давно погас.