Он встал из-за стола и повернулся к окну, заложив руки за спину. Помолчав, словно собираясь с мыслями, отец продолжил.

— Насколько мне известно, ты завел дружеские отношения с семейством князя Тараканова? Ну что ж, вполне достойные люди, Валентин Михайлович прекрасно проявляет себя на своем посту, радеет за интересы империи. Надеюсь, что и сына он воспитывает в том же духе. Но должен предупредить тебя, Алексей. Не забывай о том, что ты являешься представителем рода Романовых, одного из древнейших семейств в России. И каждый твой шаг, каждый поступок находится под пристальным вниманием окружающих. И то, что простительно кому-то другому — тебе непозволительно! Кстати, хотел особо отметить — покидая дворец непременно, ты слышишь, непременно бери с собой охрану! Без долженствующего твоему титулу и положению сопровождения — ни шагу! Ты уяснил?

— Конечно, отец. Прощу прощения, если мое поведение показалось вам неподобающим, впредь постараюсь не ронять чести рода. Но, к слову, — не удержался я от колкости, — не моя вина в том, что воспитывался я вдали от двора, его правил и законов, не ведая о своём высоком происхождении!

— Не дерзи!!! Не твоего ума дело, какие решения принимались и принимаются мною! Если того потребуют государственные интересы, я пожертвую всем! И не тебе…

Он внезапно осекся, замолчал, лишь сверля меня яростным взглядом.

Я встал, коротко поклонился.

— Не смею больше тратить ваше драгоценное время, Ваше Величество. Позвольте удалиться. Да, ещё одно — я получил приглашение от посла Великобритании, графа Беркли, посетить завтра его резиденцию. Будут ли какие-либо указания по этому поводу?

Император глубоко вздохнул, успокаиваясь после вспышки нежелательных эмоций. Задумчиво повертев в руках перо, он протянул:

— Граф, говоришь… О нём мало что известно, прибыл к нам не столь давно, ещё не успел никак себя зарекомендовать… Знаешь, я бы посоветовал тебе обратиться к Долгорукому, министру иностранных дел. Возможно, он даст тебе какие-то наставления. Кстати, он был у меня всего минут двадцать назад. Наверное, ещё не успел покинуть дворец. Ну и конечно, не забывай моего условия — выезжаешь только с охраной. Жестом отпустив меня, он вновь взялся за бумаги.

Долгорукого я успел поймать буквально в дверях. Мощный, осанистый, наряженный в роскошную тяжелую шубу, с черным портфелем из телячьей кожи, он отсутствующим взглядом окинул меня, явно обдумывая что-то далекое от всяких цесаревичей с их глупыми вопросами. Когда он услышал слова — посол Великобритании — его взор прояснился, он внимательнейшим образом посмотрел на меня, и, подхватив под руку, отвел в сторону.

— Алексей Александрович, милейший мой, как-то странно получается — не представившись толком Его Императорскому Величеству, не обсудив накопившиеся дела английского посольства со мною, граф изволит оказывать знаки внимания вам, младшему сыну Александра Павловича, даже не наследнику престола, что, согласитесь, выглядело бы куда логичнее… У вас есть какие-либо объяснения этому?

Я пожал плечами:

— Откровенно говоря, Сергей Иванович, я сам представления не имею, чем заинтересовал графа Беркли. На обеде у князя Тараканова речь шла о всяких мелочах, обсуждалась европейская мода, новинки в парфюмерной области, да и то, участвовали в столь увлекательной беседе больше дамы, как вы сами понимаете… Возможно, именно после этого визита я смогу ответить вам конкретнее на этот вопрос.