Он сражался за ее честь. Кларинда вспомнила его лицо, искаженное яростью, когда он снова и снова бил сэра Джеральда. Тогда она верила, что все это он делал ради нее. Теперь она поняла, что он просто защищал женщину.

В ярости лорда Мельбурна не было ничего личного, одно лишь благородство, которым, она знала, он всегда отличался и которое должно было заставить ее усомниться в истине слов Джессики с того самого момента, как они познакомились.

«После того как он женится, я больше никогда не увижу его», — в отчаянии подумала она.

Но у нее еще сохранились какие-то остатки гордости, той самой, которая не позволила ей кричать и предпринимать бесплодные попытки бежать в ту ночь, когда Николас забрал ее в пещеры, и Кларинда смогла вскинуть голову и произнести, немного запинаясь, но совершенно отчетливо:

— Я должна п… поздравить… вашу светлость… Я надеюсь… вы будете очень… счастливы.

Произнося эти слова, она почувствовала, что они были правдой. Она любила его так сильно, что желала ему только счастья, даже если это означало бы для нее горе и одиночество на всю оставшуюся жизнь.

— Благодарю вас, — тихо ответил лорд Мельбурн.

Девушка думала, что он скажет еще что-то, но она так боялась разразиться слезами или броситься в его объятия, что торопливо добавила:

— Если ваша светлость… женится… что станет со мной, раз у меня нет… опекуна?

— Я думал об этом, когда слагал с себя обязанности, — ответил лорд Мельбурн. — Как я уже говорил вам вчера ночью, Кларинда, вам необходимо немедленно выйти замуж.

— Но… нет никого… за кого я хотела бы… выйти замуж, — торопливо ответила Кларинда.

— Никого?

Девушка покачала головой. Она стояла к нему спиной и тем не менее почувствовала, что он приблизился к ней. Лорд Мельбурн сказал:

— Однако вы любите.

— Откуда вам… известно… — начала она. — Я хотела сказать… это… неправда.

— Кларинда, повернитесь и посмотрите на меня.

Она снова покачала головой.

— Н… нет.

— Посмотрите на меня, Кларинда, — властно и настойчиво повторил он. — Вы же не хотите, чтобы я заставил вас это сделать?

Сначала она упрямо отказалась подчиниться ему. Затем, испугавшись, что от одного его прикосновения может потерять самообладание, обернулась. Лорд Мельбурн оказался ближе, чем она полагала. Кларинда подняла к нему лицо, и выражение его глаз заставило ее задрожать. Девушка быстро опустила взгляд, и ее темные ресницы подчеркнули бледность лица.

— Однажды вы обещали мне, Кларинда, — очень медленно произнес лорд Мельбурн, — что вы никогда не солжете мне. Позвольте мне еще раз спросить вас: вы любите?

— Да… да.

Он с трудом расслышал ответ.

— Тогда все, разумеется, упрощается, — заметил лорд Мельбурн. — Этот чрезвычайно счастливый джентльмен — кем бы он ни был — становится вашим мужем и, естественно, опекуном.

— Я не могу… выйти замуж… за него, — прошептала Кларинда.

— Вы хотите сказать, он еще не делал вам предложения, — предположил лорд Мельбурн. — Все очень просто, вам стоит только сказать, кто он, и если он не из того длинного списка тех, кому вы уже отказали, я поговорю с ним. Я уверен, что смогу устроить так, что вы заключите счастливый союз в самое ближайшее время.

— Н… нет… нет! — воскликнула Кларинда. — В… вы не… понимаете!

— Что я не понимаю? — спросил лорд Мельбурн тоном человека, общающегося с непослушным ребенком.