— Ух, смердящий свет, — я ощерился во все тридцать два зуба и стал неистово рубить, лишь щурясь от летящих в лицо крошек, — Умный в ловушку не пойдёт, умный ловушку обойдёт! А-а-а!

Я, видимо, совсем увлёкся и не совсем правильно рассчитал места ударов, потому что просто огромный кусок стены откололся и преградил мне дорогу. Теперь и выхода толком не видно, потому как почти завалил его, и сверху не пробраться, щель ещё слишком мала.

Но унывать — это не по-бросски — и поэтому я, взгромоздившись на отколовшуюся плиту, начал долбить дальше. Магию я всё равно экономил, стараясь вливать силу в мышцы понемногу, да этого и так хватало.

Наконец, через несколько минут адской рубки я, выбив ногой последний валун, вылез в образовавшуюся дыру по пояс и, тяжело дыша, свесился. Внизу виднелась покорёженная арка входа, наполовину сломанная, да ещё из неё торчали обломки скал. Ну да, что-то я переборщил с разрушениями.

Ну, зато если Виол и Креона последуют за мной, точно поймут, что здесь прошёл я. Можно даже стрелочки не ставить.

Кое-как протиснувшись, я оттолкнулся и приземлился аккурат в одном шаге от арки. А вот здесь в меня пахнуло смертельной опасностью, и я обернулся, разглядывая едва мерцающую пелену.

Какой-то гениальный ум поступил просто — объединил смертельную магию с безобидным зеркалом. То есть, всё излучение от ловушки отражалось сюда, усиливая тревогу.

Самое обидное, я так и не смог увидеть источник магического барьера. Ни рисунков, ни узоров, и артефактов. Арка входа сломана, а магия работает… Эх, умели же древние.

Теперь, встав, я мог оглядеться. Меня окружала бесконечная темнота, и свет от пойманных светлячков едва доставал на пару шагов. Ничего не видно… А вот звуков непроглядная тьма приносила много.

Шарканье, треск камней, хрипы, повизгивание и даже рычание. Многие звуки далёкие, но какие-то твари были и близко. Никакой магией тут практически не пахло, только яростью и жаждой убивать. Голодные твари, которые, быть может, никогда и не видели в этих пещерах такой вкусной добычи, с громким хлюпаньем глотали слюни. Я чувствовал на себе их взгляды, но пока что никто не нападал.

Снова обернувшись на заваленный вход, я подумал, что хитрая ловушка могла иметь ещё одно значение. Отпугивала от этого входа нежеланных гостей с этой стороны.

Никакой злости я к ним не испытывал и первым делом попробовал просто отпугнуть. Выставив руку, я испустил целую волну огня и замер, узрев, какую толпу жмущихся друг к другу монстров свет выхватил из тьмы. Уродливые, безглазые, но со страшенными зубами и когтями. Да тут их сотня, не меньше!

А ещё я не ощутил даже малейшего намёка на разум. А мой огонь, кажется, лишь только разъярил их. Ну да ладно, не будем заставлять их ждать…

Цербер, который рядом с нетерпением скрипел когтями по камню и рычал, чуть присел и ждал от меня только отмашки, чтобы броситься в схватку с невидимыми тварями. Хотя почему невидимыми? Тьма была его родным домом, и для него тут были знакомые охотничьи угодья.

— Только осторожнее, Кутень, — прошептал я, перехватывая топор и делая шаг вперёд.

— Ням-ням-ням, — процедил цербер и, рыкнув, сорвался в темноту.

Я же, подвесив над собой пару огоньков и окутав себя полутёмным коконом, рванул за ним следом. Неровные лучи выхватили из темноты клыкастую морду — что-то, похожее на огромного слепого крота — и по этой морде тут же прилетел удар Губителем.

Глядя, как впереди носится тёмный всполох цербера, который буквально напитывал себя кровью хищных тварей, я ловил всех, кто проскакивал мимо него, и сминал ударами своего топора. «Клинки ветра» подхватывали некоторых в прыжке, раздваивая их, а горло у монстров легко сминалось в моих пальцах, если мне удавалось их перехватить.

На какое-то время я дал волю своим чувствам, отпустив разум лишь отрешённо наблюдать за тем, как мы с цербером уничтожаем стаю хищных подземных обитателей, голодных, наверное, уже не одну тысячу лет.